Троица. Охотники на ведьм - [50]

— А кто-нибудь пробовал сбежать? — спросил Мартин тихо, приблизившись к Морицу, работающему рядом. — Или напасть на них? Нас ведь гораздо больше и у нас есть топоры.

— Да, пробовали, — угрюмо отозвался старик. — Охотники стреляют метко, а дерутся еще лучше, чем стреляют. С ними лучше не связываться. На прошлой неделе была одна парочка, которая сговорилась сделать ноги. С цепью на ногах, видишь ли, далеко не уйдешь. Они даже дали тем двоим фору, — узник махнул в сторону стражников. — В погоню выдвинулся только один, выследил их, значит, по следам и прикончил. Пришел с отрезанными головами, бросил их прямо перед нами в снег, чтоб остальные не повадились.

— Жутковатая история, — согласился Мартин. — Но я считаю, что лучше умереть, пытаясь вырваться, чем и дальше медленно умирать в камере.

Мартин размахнулся и со всей силы саданул по дереву топором. В следующий момент раздался треск, отдавшийся по всему лесу, и старый каштан с жалобным стоном повалился вниз. Мартин с удовлетворением глянул на сваленное дерево и самодовольно хмыкнул. Еще недавно он был не способен на подобную работенку. Обстоятельства меняют человека.

— Обруби ветви, хватай пилу и режь дерево на пни, — подсказал Мориц. — Я буду колоть их на дрова. Инквизитору будет чем согреть свою задницу.

Мартин постоял немного, чтобы передохнуть, подышал на замерзшие, несмотря на шерстяные перчатки, руки и обернулся на лагерь охотников, от которого веяло приятным запахом еды и тепла.

— Вот бы погреться немного у огня! — мечтательно проговорил он.

— Погреешься. Работаем почти дотемна. Как солнце пойдет вниз, уходим обратно в крепость. Там нас запрут в большой казарме с дубовой дверью и железными решетками на окнах. В ней и будем спать. Разведем огонь, сварим кашу. Все же лучше, чем умирать в холодной темнице, жуя хлеб и запивая талым снегом. Поэтому никто и не бежит. Работать на лесоповале терпимо и обращаются с тобой лучше. Рабочая сила нынче ценится.

Дровосек не соврал. Как только стало темнеть, их повели обратно. Каждый узник теперь был нагружен вязанкой дров, остальные вязанки охотники навьючили на лошадей и погрузили в повозку. Ветер на перевале заметно усилился, когда они пересекали его, возвращаясь в крепость. Мартин дрожал от холода, спотыкался о камни и падал, роняя вязанку с дровами, чем вызвал недовольство погоняющих сзади охотников.

— Держись, приятель! — подбадривал его напарник. — Немного осталось. Думай о теплом очаге, мягком тюфяке и горячей каше. Это придает сил.

Он оказался прав. Эти мысли, как ни странно, заставили Мартина идти быстрее и тверже. У него появилась цель, которую он хотел достичь во что бы то ни стало.

— Тебе еще повезло, новенький, — раздался голос откуда-то из начала строя заключенных. — Мы валили лес с весны, когда еще было тепло. Днем снег таял на солнце, а оползни сбивали нас с ног. Многие погибли тогда…

— Заткнуться! — рявкнул охотник, идущий во главе отряда. — Скоро вступаем в ущелье, всем тихо!

Дровосеки послушно замолчали. Они опять приблизились к тому ущелью между двумя отвесными склонами, с краев которых свисали большие и тяжелые снежные глыбы. Малейший шум мог обвалить эти глыбы на головы путников и убить их всех. Даже лошади охотников, казалось, осознавали опасность, нависшую над ними, и шли, не издавая ни звука, кроме хруста снега под копытами. Только лишь когда ущелье было пройдено, Мартин смог облегченно выдохнуть.

Когда дровосеки и их надзиратели вернулись в крепость, на улице окончательно стемнело. Озябших и уставших рабочих загнали в просторную казарму и заперли на засов. У стен, на деревянном полу, лежали тюфяки и одеяла, а в небольшом очаге уже разгорался огонь. Мартин тут же занял место поближе к огню и, упав на свой тюфяк и укрывшись, сразу уснул. Он проснулся от легкого толчка. Это был Мориц. Он принес ему миску с кашей, краюху черного хлеба и горячий бульон в чашке.

— Ешь, набирайся сил. Завтра с утра все повторится.

Мартин последовал совету, а потом опять провалился в бездну, заснув под разговоры дровосеков и трескотню дров в печи.

Утром все повторилось. Холод, снегопад, тяжелый переход, а затем работа топором и пилой. Руки адвоката стерлись и стали походить на руки крестьянина, но он не жаловался и старался работать наравне с остальными, боясь, что его сочтут бесполезным и бросят обратно в темницу, чего ему очень не хотелось.

Так прошла неделя. Мартин вскоре перестал считать дни, понимая, что с их течением ничего не изменится. Выходя во внутренний двор крепости перед отправкой на работу, он жадно впитывал все, что его окружало. Он с любопытством разглядывал тренирующихся охотников с мечами и луками, смотрел на разгуливающих по двору послушников и монахов, а как-то раз сумел даже увидеть одного из охотников, возвращающегося с задания с очередной жертвой.

— Пополнение в наши ряды, — усмехнулся Мориц. — Лишние руки нам не помешают! Правда, еще нескоро он сможет к нам присоединиться.

— А если будет упираться на допросе, то и вовсе может не присоединиться никогда, — добавил другой заключенный. — Так и сгинет в тюрьме или испустит дух во время пытки.