Троица. Охотники на ведьм - [35]

— Эй, останови повозку! — Даймонд оглянулся и увидел мощную фигуру всадника. Он быстро приближался. — Останови повозку, подлый мерзавец!

— Это он, это тот рыцарь, — дрогнувшим голосом сказал Даймонд. — Чего он хочет?

— Не бойтесь, милорд. Я справился с ним раз, справлюсь и другой, — Патрик натянул поводья.

— Я и не боюсь вовсе, — соврал Даймонд, чувствуя, как начинают трястись поджилки.

Рыцарь остановился подле их повозки и спешился. Патрик спрыгнул с воза.

— Как ты посмел ударить меня, шлюхин сын?!

Лицо рыцаря казалось еще более свирепым, чем было в харчевне. Его разбитые губы кривились, бормоча проклятия. Он поднял кулаки и двинулся на Патрика. Слуга не отступил, принимая вызов. Они долго кружили по земле, присматриваясь друг к другу. Движения Патрика были легкими и быстрыми, в то время как захмелевший рыцарь тяжело дышал и, бренча железом, переваливался из стороны в сторону.

— Напрасно ты заступился за ту ведьму! Я разделаюсь с тобой, а после вернусь и надругаюсь над ней. А потом она, как всегда, нальет мне пива и принесет поесть, — рыцарь громко рассмеялся, запрокинув голову, и тут Патрик бросился на него, собираясь нанести удар.

Он промазал, а рыцарь нет. Тяжелый кулак в железной перчатке больно ударил его в грудь, отчего колени юноши подкосились сами собой, и он рухнул посреди дороги, кашляя и катаясь по траве. Рыцарь обнажил гнилые зубы в усмешке. Он встал на колени рядом с Патриком и схватил его за шею мертвой хваткой, намереваясь задушить маленького подлеца, унизившего доблестного воина на людях.

— Разве твоя жизнь стоила чести той шлюхи, что ты защищал? — глаза рыцаря становились все безумнее. Патрик задыхался. — Пока твой холодный труп будет поедать зверье, я буду трахать эту ведьму на ее же стойке, малец. Ох, как напрасно ты влез не в свое дело!

Он будто и не замечал второго юношу, до сих пор сидящего на повозке с округленными от страха глазами. Даймонд слышал, как Патрик задыхается, видел, как он слабеет, беспомощно водя руками по лицу рыцаря, пытаясь найти его глаза и впиться в них пальцами.

И тут Даймонд вспомнил про кинжал на поясе. Он достал его, оглядел быстрым взглядом острое лезвие, присмотрелся к обнаженной шее рыцаря, виднеющейся из-под длинных слипшихся волос.

Мальчик медленно спустился с повозки и направился к рыцарю. Патрик сопротивлялся все меньше. В прошлой драке ему помогла внезапность, но теперь силы были неравны. В какой-то момент он уже смирился со смертью, опустил руки и прикрыл глаза, больше не стараясь поймать ртом воздух или ударить противника. Единственной мыслью, тревожившей его, была мысль о маленьком лорде. Неужели рыцарь убьет и его? Что же станет со старым Арнольдом, когда до него дойдет весть о смерти племянника? Старик умрет от горя…

Когда последние капли жизни покидали тело Патрика, а его душа готова была покинуть тело, руки рыцаря вдруг разжались, и тот неуклюже повалился в траву рядом со своей жертвой.

Патрик жадно вдохнул оживляющий воздух и закашлялся от нестерпимой боли в разорванном изнутри горле. Он долго не мог понять, что происходит, пока, наконец, не отдышался.

Голова слуги болела, тело было ватным. Он поднял взгляд налившихся кровью глаз и увидел тонкую фигуру Даймонда. Мальчик стоял рядом. В его стеклянном взгляде застыл страх. Дергающийся в предсмертных муках рыцарь лежал на спине, из его шеи бил кровавый фонтан. Рыцарь хрипел, стараясь сдержать кровотечение руками. Вскоре он умер.

* * *

Даймонд никогда не думал, что будет так рад возвращению в крепость ордена. Лишь оказавшись за этими крепкими стенами, увидев своих братьев по монастырю, он почувствовал себя в безопасности. Это было место, куда не посмеет сунуться ни одна злобная тварь, ни одна ведьма и даже сам дьявол подумает дважды, прежде чем связываться со столь могущественным человеком, как мастер Якоб Шульц. Даймонд вдруг с удивлением осознал, что начинает проникаться к инквизитору доверием. Может быть, его жажда борьбы со злом, которая раньше казалась охотнику просто безумием, действительно имела огромное значение.

Первым делом Даймонда осмотрел комендант Георг. Он явился в его комнату в сопровождении Ганса. Даймонд как раз успел раздеться и откинуться на мягкий тюфяк, как дверь с шумом открылась, и гигант вошел внутрь, держа медный таз, наполненный горячей водой, от которой шел пар. Обеспокоенный Ганс семенил позади.

— Все не так плохо, — вынес свой диагноз Георг, оглядев и ощупав крепкое тело охотника. — Получи я такую рану в мои годы, это наверняка закончилось бы смертью. А вот ты, Даймонд, еще молод и полон сил. Хотя в первую очередь тебе стоит поблагодарить того, кто позаботился о тебе. Кто бы это ни был, он спас тебе жизнь.

Даймонд вспомнил лицо Эльзы. Ее загорелую кожу, приятную и мягкую. Ее грубоватые, но заботливые руки. Ее неуклюже торчащие из бадьи конечности…

Он содрогнулся, вспомнив прошлую ночь. Что же овладело им тогда? Почему он убил ее?

После того как Георг сделал Даймонду новую перевязку, гигант встал с края кровати и направился к выходу, увлекая за собой послушника.

— Пойдем, Ганс. Позволь Даймонду отдохнуть. Его отчет подождет. Думаю, мастер Якоб не будет против, если его лучший охотник немного восстановит силенки.