Трое - [8]
— А что за сюрприз?
— Не поверишь, однако Лаари испекла торт, — Это действительно было шокирующей новостью. Девушка ненавидела готовить и когда они с Андре пытались приобщить ее к этому чисто женскому делу, она не просто высказывала недовольство, а портила блюда до такой степени, что их невозможно было есть: то пересолит, то переперчит, до такого состояния, что слезы из глаз. И тогда посовещавшись, мужчины, решили, что лучше готовить самим, чем переводить продукты понапрасну.
— Я не ослышался? — спросил Критоф.
Андре помотал головой, а Мишира удивленно посмотрела на Кристофа.
— И как она дошла до такого состояния? — спросила женщина.
— Узнав, что Кристофа сегодня не будет, и он забыл о своем обещании, она решила съесть все сама, до последнего кусочка. А результат перед вами.
Кристоф улыбнулся, присаживаясь у изголовья Лаари и гладя ее по влажным волосам:
— Ты совсем еще ребенок. Девочка моя, почему ты не позвала меня?
Но ответ Кристофу был не нужен, он и так прекрасно знал, что гордость не позволила напомнить об обещании. Она всегда была такой, даже если ей будет тяжело и больно, но через свои принципы она не переступит, будет идти до конца, и в тех случаях, когда это принимало такие детские формы.
— Кристоф, давай сварим зелье и вернемся к моему камину.
— Согласен, но мне нужно сосредоточится. Возвращайся без меня, а я потом, как справлюсь.
Андре был безумно удивлен, когда Мишира безропотно послушалась, и еще больше удивился, услышав какое заклинание читает Кристоф.
— Не смотри так на меня. Да я закрываю проход.
— Ты сделал ей дорогой подарок?
— Да и когда ты меня позвал, она должна была прочитать надпись.
— Я представляю, какая сцена будет тебя ждать завтра.
— Несмотря на неуемную энергию, едкость и показную навязчивость, Мишира очень понятливая и она не опустится до скандала. Просто перестанет со мной разговаривать, сделает вид, что меня не существует.
Мишира ждала его. Она, конечно не была безумно влюблена, но в груди он вызывал, какие-то чувства и что так же важно составил бы очень выгодную партию. Однако его все не было, тогда девушка начала рассматривать, подаренный им, кулон. Когда Мишира перевернула его горькое разочарование затопило ее душу. На обороте были выгравированы два знака, означавших: "Прости и прощай". В бешенстве она решила вернуться к нему домой и высказать все, что о нем думает, а когда почувствовала завесу, очень обрадовалась, что не совершила опрометчивый поступок. Затем в ее голову пришла мысль сказать, что потеряла подарок даже не успев как следует его рассмотреть. Но вскоре поняла, что это просто глупо. Глупо навязываться, пытаться вернуть то, чего нет.
Мишира открыла бутылку дорогого вина, взяла с собой фрукты и направилась в спальню, решив разрешить себе час, лишь один час пожалеть себя, а после она вновь превратиться в стерву, которую все бояться за острый язык.
Готовя зелье, мужчина думал о Мишире и всех остальных женщинах, которым делал такие подарки. Это был не знак, не отметка о его присутствии в их жизни, это была благодарность за частичку тепла, которую они ему подарили. Дорогой прощальный подарок, казалось, просил прощение за то, что его хозяин не смог оправдать ожидания.
Он достаточно много раз прощался, но не мог пересилить себя и не хотел портить жизни себе и той, которую он бы выбрал.
Его мысли прервала горячая капля обжегшая руку. Мужчина осторожно перелил содержимое пробирки в чашку и отнес девушке, которую за время его работы в лаборатории Андре переместил в ее комнату.
Дав выпить лекарство, братья увидели, как сразу прилила кровь к щекам Лаари. Ее дыхание перестало быть таким тяжелым, и сон девушки стал более спокойным и умиротворенным.
— Она проспит до утра, — сказал Андре, и мужчины разошлись по своим комнатам.
Кристофа разбудили раскаты грома. За окном бушевала гроза, ветром клоня деревья почти до земли. Еще одно сверкание молнии осветило комнату мужчины. Он быстро поднялся. С детства Лаари боялась грозы и всегда приходила к отцу. Как-то после его смерти, во время буйства стихии, Кристоф заглянул в ее комнату и увидел трясущийся под одеялом комочек.
И сегодня Темный маг тоже поспешил к ней.
В комнате окно было раскрыто, а Лаари сидела посреди кровати, вздрагивая от нового оглушительного хлопка.
— Что ты делаешь?
— Учусь бороться со своими страхами.
Кристоф улыбнулся и присел рядом:
— Как успехи?
— Пока получается.
Еще один раскат и она уже прижималась к нему.
— Я и вижу.
Мужчина потеплее укутал Лаари в одеяло и уложил на кровать, а затем лег рядом, окутывая своим теплом.
Свежий, наполненный озоном воздух, витал в комнате. Лучи рассветного солнца падали на лицо спящего Кристофа. Лаари бодорствовала уже давно и, прижавшись теснее к мужчине, рассматривала его лицо. Если бы она не знала о его прошлом, то подумала, что он из благородных, настолько аристократичными были черты. Девушке не хотелось будить Кристофа и она просто любовалась им. Затем осторожно провела рукой по темным, слегка вьющимся, волосам. Нежно дотронулась до ресниц. Кристоф открыл глаза.
Несколько секунд они лежали, просто смотря друг на друга и, вдруг, в воздухе появился маленький рассерженный чертенок и оглушительно прокричал:
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.
Между песчаными равнинами Каресии и ледяными пустошами народа раненое раскинулось королевство людей ро. Земли там плодородны, а люди живут в достатке под покровительством Одного Бога, который доволен своей паствой. Но когда люди ро совсем расслабились, упокоенные безмятежностью сытой жизни, войска южных земель не стали зря терять время. Теперь землями ро управляют Семь Сестер, подчиняя правителей волшебством наслаждения и крови. Вскоре они возведут на трон нового бога. Долгая Война в самом разгаре, но на поле боя еще не явился Красный Принц. Все умершие восстанут, а ныне живые падут.
Никогда неизвестно, кто попадёт тебе в руки, вернее, кому попадёшь в руки ты, куда это тебя приведёт, и в кого превратит. Неизвестно, что предстоит сделать для того, чтобы мир не погиб. Неизвестно, как сохранить близких, которых у тебя никогда не было.