Трое против ведьмы - [48]

Алхимик умолк, погрузившись в воспоминания о героических деяниях давно минувших дней. Потом он поднялся на ноги и положил книгу в кресло.

– Ступайте за мной, – велел он. Не опираясь на трость и не держась за стену, старик повел фамильяров в глубину хижины.

– Как уверенно он держится для слепого! – шепнул Элдвин Скайлар.

– Да, мои чувства очень хорошо отточены, – отозвался Алхимик и перехватил язык Гилберта, который собрался было сцапать одинокого мотылька, порхавшего под потолком.

Они очутились в просторной комнате с большими застекленными окнами, за которыми виднелись тучи. Снова пошел снег, но на этот раз он падал легкими хлопьями. У дальней стены стоял большой аптечный шкаф. Сотни маленьких ящичков с потертыми ручками и облупившейся краской выглядели так, словно их тысячу раз открывали и задвигали обратно. Алхимик взял стеклянный сосуд, висевший над полом в металлическом зажиме. Больше в комнате ничего не было – только под окнами сидела огромная черепаха.

– Эдан, просыпайся! – позвал Алхимик. Но черепаха даже не шелохнулась. Алхимик подошел и постучался в панцирь. – Ау, есть кто дома?

Из-под панциря медленно показалась коричневая голова, передние и задние черепашьи ноги. Теперь Элдвин вспомнил, что уже видел эту черепаху на картине, стоявшей на столе у Кальстаффа. Значит, это и был фамильяр Алхимика, тот самый, что сражался рядом с ним во время Восстания Мертвецов! Какой же, интересно, в бою толк от этой полусонной рептилии?

Алхимик подошел к шкафу. Он поднес руку к верхнему левому углу шкафа и быстро провел пальцами вдоль края, нащупывая неровности в текстуре дерева. Опустив руку на две трети высоты, он повел пальцами горизонтально вдоль ручек, что-то бормоча себе под нос. Примерно на середине Алхимик остановился, открыл один ящичек и достал нечто, похожее на только что сорванные золотистые цветы. Он растер их на ладони и высыпал в широкое горлышко сосуда.

Его пальцы снова задвигались, так же как в прошлый раз: видимо, система поиска у него была отработана до мелочей. Алхимик невероятно быстро и уверенно отыскал еще три ингредиента и добавил каждый из них в сосуд.

– А теперь надо просто проварить их в течение суток, – объявил он, вешая склянку обратно в зажим.

– Целые сутки?! – переспросил Элдвин.

– Но мы же не можем ждать так долго! – воскликнул Гилберт.

– Кальстафф наложил на наших верных защитное заклинание, – объяснила Скайлар, – но его действие закончится сегодня, к закату.

– Да помолчите вы, – поморщился Алхимик. – Я затем и разбудил Эдана.

Алхимик щелкнул пальцами, и под сосудом вспыхнул огонь, который начал нагревать смешанные внутри ингредиенты. Эдан закрыл глаза и опустил голову на пол. И вокруг мензурки, Горного Алхимика, фамильяров и гигантской черепахи сформировался прозрачный кокон.

Элдвин огляделся. Он не понимал, что именно происходит, но казалось, как будто за пределами этого кокона время остановилось. Падающие за окном снежинки зависли в воздухе. И порхавший под потолком мотылек так и завис неподвижно, взметнув крылья.

– А как… – начал было Элдвин, но Алхимик жестом прервал его.

– Эдан – один из последних останавливателей времени, – объяснил старик. – Внутри этой оболочки время будет идти своим ходом, а снаружи не пройдет ни секунды, пока кокон не исчезнет. Что происходит на самом деле: под коконом время ускоряется или, наоборот, во внешнем мире замедляется – это загадка для мыслителей, хороший философский вопрос. Но как бы то ни было, для нас тут пройдут целые сутки – а вон тот мотылек едва успеет взмахнуть крылышками.

– Так вы поэтому выглядите настолько старше Кальстаффа? – спросил Гилберт. – Потому что вы жили в пузыре… ну то есть в коконе?

– Гилберт! – одернула его Скайлар.

– Я смотрю, вежливости тебя Кальстафф научить не успел… Но да, я провел немало лишних десятилетий в коконах Эдана. Это состарило меня прежде времени, но и дало возможность многому научиться.

Алхимик принялся помешивать содержимое склянки тонкой металлической палочкой.

– Воспользуйтесь случаем, чтобы отдохнуть, фамильяры, – спокойным, ровным тоном произнес Эдан, впервые нарушивший молчание. – Я же знаю, как тяжел для вас этот поход.

Элдвина уговаривать не пришлось. Хорошенько выспаться в полной безопасности – что может быть лучше? Кот свернулся клубочком на полу, закрыл глаза и через несколько секунд крепко заснул.

14 Холодный прием

Когда Элдвин пробудился после самого спокойного сна в своей жизни, Горный Алхимик тщательно закупоривал пузырек с желтым порошком. Скайлар с Гилбертом уже проснулись. Судя по всему, они времени зря не теряли. Скайлар заканчивала перебирать и раскладывать по местам содержимое своей сумочки. А Гилберт неотрывно смотрел на мотылька: видит око, да язык неймет!

– Готово, – объявил Алхимик. – Никогда прежде не делал я настолько сильного сонного порошка! – Он протянул руку с пузырьком на ладони. – Вот, берите, – сказал он. – Единственный способ усыпить эту тварь – это бросить щепотку порошка ей в глаза.

Скайлар подлетела и взяла стеклянный пузырек в когти.

– А которой из семи голов надо его насыпать? – спросила она.

– Всем семи.