Трое против Колдовского мира - [37]

Шабр замедлил бег. Я поразился тому, какой длинный путь проделал Фиккольд, истекая кровью. Мы приблизились то ли к кустарнику, то ли к леску из низкорослых деревцев. С их корявых ветвей поднялась в воздух стая каких-то чернокрылых тварей, которые принялись кружить над нами, издавая скрипучие крики.

— Берегись! — прозвучало у меня в голове.

Я растерялся: откуда это предупреждение и что оно значит? Но тут Шабр вскинул голову, и я понял, что оно исходило от него. Я резко взмахнул вверх своим оружием. Одна из крылатых тварей заверещала, перевернулась несколько раз в воздухе и упала на землю. Стая рассыпалась в разные стороны, но отлетев от нас немного, чёрные твари снова собрались в косяк, готовясь к новой атаке. Они нападали на нас трижды, и каждый раз я отгонял стаю ударами огненного кнута. Наконец твари улетели — в ту сторону, куда направлялись и мы, словно намеревались где-то там впереди устроить нам засаду.

Мы всё ещё спускались по предгорным холмам к равнине. Их склоны покрывала жёсткая трава, которая местами была вытоптана. Во мне проснулся разведчик. «Нам лучше бы избегать открытых мест», — подумал я с надеждой, что Шабр воспримет мои мысли.

— О нас всё равно уже знают, — уловил я отклик скакуна. — От тех, кто хозяйничает в этих краях, нельзя скрыться.

Шабр совсем замедлил бег и перешёл на шаг. Подняв голову и расширив ноздри, он начал шумно втягивать воздух, словно пытался определить, что впереди. Уйдя с кровавого следа, которого мы до сих пор придерживались, Шабр стал забирать от него всё дальше и дальше вправо, и меня это озадачило.

— Колоннада будет нам защитой, — отозвался он на моё молчаливое недоумение.

Я воспринял это, как абракадабру, его поведение оставалось для меня загадкой, поскольку я так и не улавливал вокруг нас ничего подозрительного. Но вскоре я почувствовал какое-то внутреннее напряжение — что-то тягостное давило на меня, отупляло разум. Это ощущение угнетало меня всё сильнее по мере нашего продвижения.

Наконец, мы очутились на склоне, с которого открывался вид на равнину. Невдалеке темнела лента реки, а ещё ближе к нам возвышались установленные по кольцу менгиры — огромные, грубо обтёсанные монолиты. Некоторые из них покосились, а два вообще лежали на земле. Столбы окружали площадку, сложенную тоже из каменных глыб, голубовато-серого цвета, и на этой площадке я увидел тех, кого разыскивал, — Каттею и Кимока.

Вокруг кольца менгиров роилось сонмище всяких тварей: чёрными пятнами мелькали в траве кутора; несколько серых слонялись возле столбов — кто на всех четырёх лапах, а кто на двух задних. Рядом с ними ползало на брюхе какое-то покрытое пластинчатым панцирем чудовище, которое время от времени угрожающе задирало вверх омерзительную морду. Стая чернокрылых тварей кружилась совсем низко над столбами. Но вся эта толпа нечисти, осаждавшей каменное кольцо, двигалось на некотором расстоянии от столбов, особенно избегая приближения к тем из них, что лежали на земле.

От кольца отходили две колоннады: одна простиралась в сторону реки, другая — в нашу сторону, поднимаясь по склону холма; обе были частично разрушены. Много колонн лежало на земле — целыми или распавшимися на обломки — и на них виднелись чёрные пятна гари, оставшиеся, вероятно, от попадания молнии.

Шабр трусцой направился к ближней колоннаде. Достигнув её, он снова пошёл зигзагами. Поваленные и разбитые на куски колонны он перепрыгивал — возле других сбавлял бег. Двигаясь рывками и кидаясь из стороны в сторону, он приближался к осаждённому зверьём кругу.

— Кайлан! — прозвучало у меня в голове. Это мысленно приветствовали меня сестра и брат. Вслед за этим последовало предупреждение: — Берегись! Опасность слева!..

Неуклюже переваливаясь на когтистых лапах, к нам приближалось покрытое панцирем чудовище. Оно открыло пасть, готовое броситься на нас. Я взмахнул кнутом, огненная плеть полоснула зверя по щели в панцире, чуть позади головы, однако это его не остановило. Я хлестнул его огнём ещё раз — по голове, но, издав страшный рык, зверь продолжал двигаться на нас.

— Держись!

Предупреждение исходило уже не от Кимока и Каттеи.

Мой скакун чуть припал к земле и тут же взмыл в воздух. Допрыгнув до одной из покосившихся колонн, он встал, как вкопанный, возле неё. Чудовище в панцире, продолжая преследование, проковыляло несколько шагов, и тут с ним произошло нечто невероятное: оно изо всех сил скребло когтями землю, пытаясь продвинуться вперёд, и всё-таки оставалось на месте. Казалось, оно упёрлось в невидимую стену, которую, несмотря на всю свою силищу, не могло преодолеть. Бесплодность попыток бесила глупого зверя, и он рычал всё яростнее. К нему присоединились с тявканьем несколько кутор и разъярённый человек-волк. Откуда не возьмись над беснующимся зверьём возникло облако тумана…

— Держись!

Я стиснул бока скакуна ногами и левой рукой обхватил его шею, в правой держа наготове кнут. Шабр сорвался с места, намереваясь перескочить через обломки соседней колонны. Я обернулся и хлестнул кнутом по космам тумана, которые, как щупальца спрута, тянулись к нам. Мощная вспышка на миг ослепила меня. То, что выглядело, как туман, вдруг стало пламенем. Я услышал истошные визги кутор.