Трое Копейкиных и звезда - [7]

— Ну-ка, где тут ваша звезда?

— Да там, в лесу, — махнул рукой папа. — Распишитесь в накладной и поезжайте на вездеходе. Вот схема, а в крайнем случае найдете и по следам.

Трое приезжих ринулись к рычащему вездеходу. Леша Копейкин в ужасе крикнул:

— Папа, да те ли это люди, которых ты ждал!

А папа, услышав эти слова, рассмеялся:

— Именно те. Лучших и не придумаешь. Самые первоклассные профессора по изучению звезд!

Глава XVII

Когда поезд тронулся, папа стал знакомить Лешу Копейкина и маму с членами своей экспедиции. Их было двое, а фамилии три: Ситников, Хлебников и Наливайко. У одного было две фамилии; а у другого одна.

Леша Копейкин спросил:

— А зачем же вам две фамилии?

— Как же, — ответил Ситников-Хлебников, — чтобы двойную зарплату получать.

— Да разве это правильно? — спросил Леша Копейкин.

— Не знаю, — сказал Ситников-Хлебников. — Но так ведь тоже несправедливо: Ситников получит, а Хлебников — нет.

Тогда Леша спросил у звездоискателя Наливайки:

— А вы почему вторую фамилию не подыщете? Например, Молочков. Разве вам неохота вторую зарплату?

— А на что она мне? — спросил Наливайко. — Я и эту не знаю кому отдать. Вон как карман оттопырился, так и костюм недолго испортить. Выйдешь потом на улицу, а карман пузырем.

Иван Алексеевич обнял Лешу Копейкина и сказал:

— Видишь, какие разные! Они и в лесу все спорили: один говорит — «Налево», а другой — «Нет, направо!» Как мы только звезду нашли — даже трудно понять!

— Как же там было все? — спросил Леша Копейкин. — Расскажите, пожалуйста, как.

— Я расскажу! — сказал Ситников-Хлебников.

— Нет, лучше я! — сказал Наливайко.

Но тут мама внесла две подушки, и у обоих членов папиной экспедиции стали сами собой закрываться глаза. Ситников-Хлебников так и рухнул на нижнюю полку, и, если б мама вовремя не подложила подушку, больно ударился бы головой.

Наливайко думал забраться на верхнюю, но сон его уже так одолел, что он только шарил вверху руками и дергал левой ногой.

Тогда папа подсадил его, и Наливайко, не просыпаясь, залез. Леша, мама и Иван Алексеевич на цыпочках вышли. Так как в вагоне никого, кроме них, не было, то Леша Копейкин и папа долго не знали, в какое купе им войти.

Леша кричал:

— Папочка, а в этом купе, кажется, лучше!

— Ты так думаешь? — спрашивал папа. — А мне сдается, что лучше этого не найти.

— Что вы там спорите! — крикнула мама. — Идите ко мне.

И они, взявшись за руки, пошли к маме.

Когда они сели, все первым делом стали смотреть друг на друга. Мама смотрела на папу, папа на маму, а Леша на них обоих и в зеркало — на себя.

Глава XVIII

Потом папа рассказывал, как экспедиция отыскала звезду. Дело было под вечер. Все уже хотели остановиться, чтобы испечь картошки, поужинать и заночевать. И вдруг папа сказал:

— Смотрите!

Все вздрогнули и посмотрели. Это было облако, похожее на кенгуру.

А потом Ситников-Хлебников отошел зачем-то от вездехода. И вдруг он как крикнет: «Ой, что это?»

Все бросились и увидели, что это совенок, вывалившийся из гнезда.

Пока Ситников-Хлебников и папа возились с костром, Наливайко ушел, как всегда, добывать лекарственный корешок. Наливайко в самом начале натощак наелся брусники, и у него что-то происходило там с животом. Корешка нигде не было, и в экспедиции над Наливайко уже стали посмеиваться. Но в этот раз он вернулся из лесу с корешком.

— Нашел? — спросил папа.

— А как же! — сказал Наливайко, постругивая.

— Далеко ли? — спросил Ситников-Хлебников.

— Да нет, под горой, на поляне. Там еще звезда лежит.

— Как звезда?! — спросил папа.

— Как звезда?! — повторил Ситников-Хлебников.

И Наливайко вдруг крикнул в растерянности:

— Как звезда?!

И тут они бросили миски, ножички, корешки, картошку, соль, спички, сухари, свиную тушенку и помчались вперед.

Проворнее всех бежал Наливайко.

Когда они взлетели с полного ходу на гору, перед ними открылась большая поляна в окружении белоствольных берез. А посреди в седом пепле догорала огромная, в три человеческих роста, звезда. Два ее длинных луча ушли в землю, остальные, перекосившись, торчали в разные стороны, как руки, приготовившиеся кого-то обнять.

— Ну и крупная! — сказал Наливайко.

— Ну и красивая! — сказал Ситников-Хлебников.

— Ну, вот что, — сказал папа. — Пусть она пока себе остывает, а нам теперь главное — вызвать ученых: они разберутся.

И он по радио стал вызывать Ленинград.

— Ух, папа! — сказал Леша Копейкин, выслушав весь рассказ. — А я так боялся, что это не ученые, а шпионы.

— Ну, что ты, Лешка! — засмеялся Иван Алексеевич. — Там такие профессора!

— Да, а мячик зачем же у футболистов похитили?

— Ну и правильно сделали, — сказал папа. — Это такая нахальная команда, я и сам ее не люблю!

Когда все трое наговорились досыта, за окном уже начало рассветать. Бормотали колеса под полом, а вообще-то кругом была абсолютная тишина.

— Ну что ж, поспим, — предложил папа.

— Вы спите, — сказала мама, — а мне-то нельзя.

Папа и Леша Копейкин улеглись тогда на одну полку, обнялись и закрыли глаза.

А мама сидела возле них, смотрела и думала, что вот вырастет Леша Копейкин и тоже захочет что-нибудь там искать. И будет тогда Иван Алексеевич где-нибудь на севере, а Леша, допустим, на юге, и как она успеет на свидание с ними туда и сюда?