Троцкий и евреи за русской революцией - [5]

Как ни странно, "ссылка" Троцкого в Нью-Йорк не оказала эффекта на его влияние как революционера. Едва ступив на американскую землю, этот председатель Cовета рабочих 1905-го года разместился в редакции русской газеты "Новый мир", которая тогда издавалась в Нью-Йорке.

Становится очевидным, что Троцкий почти достиг вершины своей карьеры. Он продемонстрировал невидимой силе, поддерживающей его подрывную деятельность, что он способен организовать Еврейский Мировой Большевизм и годен к тому, чтобы стать его мозгом.

В отличие от обычных иммигрантов или беженцев, ищущих рай в США, Троцкий никогда не искал работу. С самого начала и во время всего его короткого пребывания в Нью-Йорке, как он говорит нам в своей книге, "его единственной профессией была профессия революционера". Однако это не помешало специальной приёмной комиссии встретить этого российского еврея с цветами и музыкой, когда он появился "совершенно против своей воли" в нью-йоркском порту.

Тем временем февральская революция 1917 года разразилась в Санкт-Петербурге, или Петрограде, как тогда называлась российская столица. Потребуются целые тома, чтобы обсудить фактические истоки этого невыразимого истребления. Но это прояснит читательское понимание истории, и также посодействует оценке персонажа Троцкого-Бронштейна и его социалистического рвения, если мы уделим несколько строк самой революции.

Я был зачислен на службу в Российской армии в самом начале Мировой войны, и природа моей работы привела меня к близким и дружеским отношениям как с простыми солдатами, так и с людьми в командовании армией. С первого дня войны социалисты в российской армии настойчиво агитировали против собственного правительства, и их активность только усиливалась с ходом войны.

Я познакомился с целым рядом этих подпольных революционеров. Они пришли в армию из больших городов, особенно из Петрограда и Москвы. Всероссийская Кооперативная Организация ( Центросоюз ) была главным оплотом российского революционного социализма, и каждый агитатор с любой репутацией находил прибежище в этой организации. Читатель заметит, что штаб-квартирой социалистов было коммерческое предприятие, тесно связанное с иностранными кооперативными организациями, особенно британскими.

Центросоюз был дополнением к интендантскому корпусу армии и различным гражданским организациям, которые снабжали армию. Было несложно освобождать её членов от активной военной службы и направлять их в любой участок фронта.

Из нескольких дюжин революционеров, с которыми я близко познакомился ( а среди них были и видные партийные работники ), не было ни одного, кто бы не удивился и не был озадачен неожиданностью, с которой пришла революция. Они-то все надеялись, что в один прекрасный день, когда-нибудь после мировой войны, произойдёт бескровная революция, которая закончится продолжительными либеральными реформами. Лишь единицы хотели того, что международная еврейская власть им дала в итоге.

Никто из них не подозревал о близости восстания. Ни армия, ни крестьянство не были особо восприимчивы к революционной пропаганде. Тем не менее неудовлетворённость, которая была на тот момент в России, усиливалась лишениями, принесёнными войной. Эту неудовлетворённость разделяли не только крестьяне и армия, но и каждый интеллигент страны, включая большое количество людей из командования вооруженными силами.

Именно суматоха спровоцировала свержение царя и привела к попытке установления современного республиканского режима во главе с Керенским. Каждый, кто был близок к командованию армией, знал, что правящие силы Имперской России разделились. Царь оказался в жалком положении.

Группа милитаристов вокруг него проиграла, и война закончилась в начале 1917.

Все имеющиеся силы были сосредоточены на Австро-Германском фронте; масштабное наступление должно было начаться ранней весной. Германская армия должна была быть отброшена к Варшаве, и мирные переговоры с Центральными силами должны были начаться.

Такая военная стратегия, принятая руководством, стала непосредственной причиной "народной" революции; не бунт угнетённых масс против Русского правительства, а бунт группы милитаристов при поддержке Антанты, которые хотели продолжать войну с Германией.

Через пять дней после отречения царя Николая, я прибыл в Петроград прямо с русско-немецкого фронта. Таким образом у меня была возможность созерцать самое сердце революции, собирать информацию и набираться впечатлений. Информация была от людей, которые знали детали. Я лично знал многих чиновников, которые помогали организовать новое правительство Керенского. Среди них был премьер-министр князь Львов, с которым я познакомился ещё в августе 1914 г.

Из личных наблюдений и достоверной информации, полученной во время самого начала революции, я заявляю:

1. Революция 1917 года в России не была восстанием масс рабочих и крестьян. Это был бунт либерального крыла российской Думы ( парламента ) и милитаристов под началом Мировых сил, который и привёл к войне. Российские лидеры, союзничающие с лондонскими, парижскими, берлинскими и нью-йоркскими поджигателями войны, попались в ловушку конспираторов Парижа и Лондона.