Тринадцатый апостол. Том II - [43]

Но изо всех версий древнеримских шашек меня больше всего интересует та, где поле расчерчено восемь на восемь клеток и шестнадцать фишек расположены в два ряда с каждой стороны. Потому что это наиболее логичный путь для последующего перехода от шашек к моим любимым шахматам. Да, надеюсь, мы в Риме и до шахмат когда — нибудь доберемся…

Глава 9

Александрия нас встречает стадом бычков, которые шумно пьют воду из канала недалеко от пристани.

— Это что за нашествие рогатых? — удивленно смотрю я на совершенно не типичную для столичного полиса картину.

— Агоналии скоро — поясняет Сенека — Погонщики готовятся к празднику и жертвоприношениям в храме.

— А кому жертвоприношения-то? — на автомате переспрашиваю я, пытаясь протереть заспанные глаза.

— Как кому? — удивился философ — Гермесу, конечно. Здесь, в Александрии, греческого бога торговли до сих пор особо почитают.

А, ну да… торговля. Можно строить какие угодно храмы и вводить культы каких угодно новых богов — римляне не стесняясь это делают прямо постановлением Сената — но торговля для греков — дело святое. Это, можно сказать, одна из основ древнегреческой цивилизации и одно из любимейших занятий эллинов. А их Гермес к тому же, еще и покровитель хитрости, воровства, а также пастухов. Помнится, у греков даже миф есть о том, как этот сынок Зевса в юности угнал целое стадо коров у самого Аполлона. Шустрый такой парень, ничего не скажешь! Всю дорогу до дворца я тихонько посмеивался про себя, припоминая и другие мифы про этого божественного проходимца.

Добравшись до дворца, и убедившись сперва, что все моим подопечным слуги выделили хоть и небольшие, но вполне нормальные по местным меркам комнатушки, я оставил свои вещи на Маду, а сам отправился проверить скрижаль. Заодно и узнать последние новости от ребят из нашей центурии, которых Лонгин оставил здесь для охраны святыни. Со скрижалью все было в полном порядке, и мой тубус с векселями тоже спокойно лежал на дне ковчега. Слишком близко к ковчегу солдаты теперь никого не подпускали, так что за сохранность и неприкосновенность документов можно было не переживать — восковая печать с оттиском моего кольца была не тронута.

Вздохнув, я осторожно снял с пальца кольцо Соломона и положил его рядом с тубусом. Конечно, надеяться на то, что оно восстановится, напитавшись энергией от скрижали, особо не стоило. Мелкие трещины по всей поверхности кольца так и не затянулись, оно больше вообще не подавало признаков жизни. Но вдруг…? Я был благодарен ему за то, что оно спасло мне жизнь, и смотреть на его нынешнее состояние было больно.

— Парни, а где Матфей?

Легионеры пожали плечами:

— Не знаем, Примас, он уже давно во дворце не появлялся.

Очень интересно… Похоже, наш апостол так увлекся миссионерством, что забыл про все остальное. И где же мне его теперь искать? А если завтра прибудет корабль с приказом Тиберия срочно выдвигаться на Капри? Видно придется мне самому отправиться на поиски Матфея, вот только куда? Сразу в еврейский квартал? Или лучше поискать его сначала на центральных площадях Александрии? В любом случае нужно будет позвать с собой Сенеку — он лучше знает этот город.

Луций мою просьбу встретил с пониманием и тоже слегка забеспокоился: Матфей — товарищ серьезный, ответственный и без уважительной причины пропасть никак не мог.

…Начали поиски мы с Форума, где Матфей облюбовал для своих проповедей ступени Мавзолея Александра Македонского. Но сегодня здесь никаких столпотворений не наблюдалось, горожане спешили куда-то по своим делам или мирно беседовали в тени колонн гробницы.

— Может, он у Мусейона? — предположил Сенека

— Пойдем проверим — киваю я, соглашаясь — площадь у Мусейона и впрямь очень удобное место для проповеди перед большим количеством людей.

Но Апостола не оказывается и там. Знакомый работник библиотеки сообщает Луцию, что Матфея в последний раз видели здесь несколько дней назад. Сколько именно, он сказать нам затруднился — может, дней пять, а может и целая неделя прошла. Но в любом случае, после нашего отъезда он здесь еще появлялся.

— Передай уважаемому Аристарху, что я обязательно навещу его завтра, чтобы вернуть ему древний фолиант. Заодно расскажу об удивительных событиях, произошедших в Мемфисе, если до вас еще не дошли эти новости.

Библиотекарь заверяет Сенеку, что непременно все передаст главному библиотекарю слово в слово. При этом он заинтересованно косится на меня, но не решается спросить напрямую про храм Сэта, хотя слухи о произошедшем явно уже дошли до столицы.

— Ну, что, пойдем, проверим еще и Серапеум для очистки совести? — предлагаю я другу, хотя и сам понимаю, что результат наверняка будет таким же. А сердце мое уже не на месте, начинаю подозревать, что Матфей умудрился вляпаться в какие-то неприятности.

И мы с Луцием направляемся в старый египетский квартал — Ракотиду… В прошлый раз так и не добрались туда, ограничившись прогулкой по греческой части столицы. А ведь когда-то именно оттуда, с небольшой египетской деревушки на берегу озера Мареотиды, началось строительство Александрии. И вполне закономерно, что именно там, на небольшом холме выстроили Серапеум — огромный храмовый комплекс, посвященный Серапису — покровителю Александрии и династии Птолемеев. В его лице греки и египтяне получили общего бога, что несколько приблизило их к религиозному единству.