Тринадцать лет спустя - [21]
Труппа у Браера немногочисленная. И танцоры временами «сам и жнец, и на дуде игрец…». Балетмейстер стремится, сколь возможно, приблизиться к новелле Мериме. Цыганские напевы фламенко в том ему в помощь. В число действующих лиц он включает мужа Кармен (предшественника Хосе на любовном ложе) и путешествующего англичанина, у которого проституирующая Кармен крадет кошелек. Смертей тут и крови, как у Шекспира.
Я видела этот спектакль дважды. И оба раза напряжение, интерес ни на минуту не ослабевали. Хореографический язык Питера Браера совершенно самостоятельный. Он был хорошим классическим танцовщиком. И я несколько раз участвовала в международных Гала, где он танцевал с невразумительной, тусклой немецкой танцовщицей Вернон. Они все время ссорились. Она непрестанно цеплялась к нему, досадуя, что у публики он пользовался большим успехом. Вот уж не полагала я, что этот чисто классический танцор имеет такой мощный творческий хореографический потенциал. И такую безудержную фантазию.
Хороша была сама Кармен. Танцовщица из Румынии Кристина Ута — прима его зальцбургской труппы. Тут уж она не сходила со сцены два акта. Каких только бешеных сложностей не задал ей балетмейстер! Самое удивительное, что после обоих виденных мною представлений она оставалась цела и невредима. И весело щебетала с объемистой кружкой австрийского пива рядышком со мной в театральной кантине. Ни единого признака усталости на лице. Как техничен стал сегодня балет!..
Роль Хосе у Браера исполнял чернокожий кубинец Александр Переда (наверное, полукровка).
Грузноватый, с довольно тяжелым торсом, с курчавой головой. Покажи его фото на кинопробах — никогда не утвердят на роль Хосе. Но в движении, во взаимоотношениях с соперниками, с современной оторвой Кармен он становился, о чудо, — достоверен и правдив. Моментами трогателен. Почему не мог бы быть Хосе таким?..
Запомнился их любовный дуэт. Кармен внизу под тюремным решетчатым окном, пришедшая навестить Хосе, заточенного по ее вине на гауптвахту. У нее с собой длинный шарф. Она кидает его конец Хосе. Целомудренная эротическая любовная сцена через соединяющий их тела длинный шарф. Браво, Питер Браер.
Нашумела английская версия «Car man» (Car man означает «автомеханик»).
Действие сюжета Мериме перенесено в сегодняшние дни. В Лондон. Этот вариант на театре я не видела. Но запись на кассете DVD меня заинтересовала. И тут есть что-то свое. Непривычное, но по-своему убедительное.
Пора мне, верно, прервать свой рассказ о моих Кармен. Дошли до меня вести, что еще на выходе новые версии «Кармен-сюиты». С интересом жду их. Пускай удивят, озадачат меня новые хореографы.
Вернусь к приговору советского министра, что провальная, бесперспективная, обреченная на забвение «Моя Кармен» — пустотная, вредная затея.
Неправда. Прошедшие годы мне в помощь. В поддержку. В веру. Долгий век моей «Кармен-сюиты» еще, точно знаю, предстоит. Нет у меня сомнений.
Предстоит!..
Глава восьмая
Куда причалим завтра…
Представитель Российской Федерации при ЮНЕСКО Каламанов Владимир Авдашевич прислал нам с Щедриным официальное приглашение на открытие выставки скульптора Виктора Митрошина в помещении ЮНЕСКО в Париже. Мне даже предлагают торжественно разрезать ленточку. Пьер Карден обещал принять в вернисаже Митрошина деятельное участие.
Мы решили ехать.
Со скульптором Виктором Митрошиным я познакомилась через Собчака в дни, предшествовавшие проведению первого конкурса «Майя» в Петербурге. По желанию Собчака Чернин показал несколько работ Митрошина, которые мне сразу понравились. И сказал, что Митрошин обещал сделать скульптурный приз — Гран-при. Он будет вручен победителю. Гран-при на первом конкурсе завоевал француз Бенжамен Пеш. Он и увез изящную митрошинскую статуэтку к себе в Париж.
Я мало что тогда знала о скульпторе. Талантлив, самобытен — это для меня очевидно. Видела его работы на московской выставке. Услышала, что он из Челябинска. Внешность Виктора — большой русский медведь — к уральскому городу подходила. Но Челябинск, как писали наши газеты, город промышленный, тракторный, бетонный, атомный. Фабричные трубы, гарь, смог, радиация. И вдруг такая красотища, такие линии. Изящество и вкус уродились на задымленной, загазованной, облученной челябинской земле…
Мы с Родионом в парижском аэропорту. Нас приветливо встречают работники ЮНЕСКО:
— Митрошин с двумя своими помощниками уже несколько дней здесь. Монтируют выставку. Очень красиво. Ждем много именитых гостей. Собирается весь Париж…
Выражение лица говорящего являет искреннее удовлетворение.
А вот и бьет час открытия митрошинского вернисажа. Я в звонком карденовском туалете длинными ножницами взрезаю трехцветную ленту. Речи. Послы. Пианист. Шопен. Ледяное шампанское. Улыбки. Рядом со мной Пьер Карден. (Мы с Родионом, как обычно, остановились в его резиденции «Maxsim’s» на авеню Gabriel, 42.)
Выставка действительно ошеломляет. Множество работ. Все они заключены в массивные стеклянные короба, очерченные черным бархатом. Все работы тонко и умно подсвечены. И расставлены они в просторном зале ЮНЕСКО с артистизмом и мудростью. Реакция присутствующих единодушна: это здорово! И Кардену выставка нравится…
