Трикасамарасья Каула. Стратегия и тактика тропы Узора Великой Бездны - [9]

Сначала меня вводило в заблуждение, что авторитетные тибетские учителя называли индуистскую тантру сансарным учением, а индуистские гуру утверждали, что «буддийским тант-рикам никогда не подняться выше уровня пустоты, а это еще не есть высшее совершенство». Позже я увидел, что и те и другие критикуют не реальные учения оппонентов, а свои не вполне правильные представления об этих учениях. И буддисты и шай-ва-шакты так преданы своим учениям, так верят в их истинность и несерьезность всего остального, что им просто не при-ходит в голову заглянуть поглубже в ашрамы и фолианты своих оппонентов. «Зачем? Древние авторитеты и так все нам объяснили по этой теме!» Не все понимают, что реальные древние тантрические титаны не были подвластны магии различных ярлыков и религиозных бирок, а видели внесектарную суть, трансцендентальную кровь живого, универсального потока тантры. А если и спорили о чем-либо, то споры эти были о преимуществе тех или иных языков описаний реальности или об уровне понимания конкретных йогинов. Когда говорится, что ваджра-янский святой Падмасамбхава победил сотню индуистских тан-триков, это надо воспринимать не как победу буддизма над индуизмом, а как то, что продвинутый мастер преподал урок менее продвинутым практикам, которые могли бы быть индуиста-ми, буддистами, бойцами и т. д. То же и в случае описания побед шайва-шактистских тантриков над ваджраянцами. Не надо думать, что один язык описания Истины хуже другого. Кому-то подходит язык Мадхьямики, кому-то Трики, а кто-то уже за пределами рамок всех этих языковых систем. Махасиддхи же вели споры согласно игре конкретной ситуации, чтобы помочь пробудиться живым существам. И когда нужно было разбить умственные оковы формальных «единоверцев», они заявляли прямо противоположное, учили тому, что и практики других религий достигают того же результата. Некоторые современные мастера, как официальные «буддисты», так и официальные «индуисты», все это прекрасно понимают, но излагают лишь узкому кругу продвинутых учеников, не желая злить несметные толпы фанатиков формы Учения, не признающих живой сути.

Почему именно Бхайрава?

Почему именно Бхайрава, Бхайрави, а не какие-либо другие божества пришли возрождать учение тантры? Этому есть несколько причин.

С точки зрения ортодоксального индуизма, все те, кто не был рожден в семьях этнических и религиозных индусов, не являются индусами. И согласно древней индийской социальной шкале, большая часть планеты относится к млеччхам и вра-тьям — варварам, стоящим ниже, чем шудры. А варварам учение не передается.

Индийские кришнаиты, например, вовсе не считают полноценными настоящими кришнаитами выходцев из Европы и Америки. Только этнический и религиозный индус может войти в главные кришнаитские святилища, «белому кришнаиту» вход туда закрыт.

Шайвизм и шактизм более толерантны к иностранцам, но все же во многие знаменитые храмы Шивы или Шакти неурожденным индуистам вход запрещен.

Учение же Бхайравы не признает подобных границ. Бхайрава — это не только Бог ритуальной чистоты, но и Бог ритуальной нечистоты. Он учит не только представителей касты брахманов и кшатриев, но и вайшьев, шудр и иностранных варваров. Бхайрава и есть Бог варваров, он пришел к нам и дал Учение, никто другой этого не сделал. Если какие-либо божества и пекутся о соблюдении кастовой системы, то это никак не Бхайрава.

Вторая причина заключается в том, что путь Бхайравы более мощен и интенсивен, чем большинство других путей. Эта традиция позволяет очиститься от грехов и достичь совершенства даже страшному убийце, не то что благостному человеку. А наш век полон террора и насилия. Учение Бхайравы дает шанс каждому избавиться от страха, гнева, агрессии и достичь единства с Богом.

Третья причина — Бхайрава любит рушить табу и запреты, обычаи и догмы. Наша жизнь, жизнь существа постиндустриальной эпохи, сильно отличается от жизни древних тантриков, кому было передано подходящее для них учение. Поэтому мы нуждаемся в новом тантрическом откровении, новых текстах и подходах. Но это вовсе не значит, что мы должны испортить тантру несерьезными нью-эйджевскими идеями и подходами. Это значит, что Бог должен прийти и дать людям свежее видение и ясное понимание древнего учения. С приходом индустриально-технократической цивилизации многие божества утратили интерес к людям Земли. Бхайрава и Бхайрави — нет. Им хочется посидеть за рулем скоростного автомобиля, побродить лабиринтами интернета, потанцевать под компьютерно-трансовую музыку. Бхайрава — великий шутник и бесценный помощник. Он объясняет нам, как интегрировать знание эпохи золотого века и современной эпохи.

Плохо или хорошо быть варваром?

С точки зрения западной цивилизации, белые люди — носители прогресса, однако с точки зрения ортодоксального индуизма, они — варвары, не живущие по священным принципам Дхармы, так как белые не заслужили такой жизни по карме.

С одной стороны, выглядит так, будто нам не повезло. Мы не вхожи в некоторые храмы, являющиеся местами силы. Языковой и культурный барьеры отделяют нас от традиционных носителей тантрической традиции, мешают правильно понимать тексты. Однако с другой стороны, мы имеем преимущества, особенно на пути Каула тантры. Наше сознание чистое и свежее, свободное от многих вековых предрассудков и суеверий индуистской религии. Также мы более пригодны к пониманию новых тантрических откровений и энергий. Индийская духовная культура очень древняя. Периодически она не поспевала за изменениями стиля и условий жизни общества, между древним знанием и опытом людей возникала трещина, заполняемая неверным пониманием и суевериями. Позже приходил тот или иной учитель, гуру и поправлял ситуацию — удалял некоторые старые элементы, иные же истолковывал по-новому или объяснял современным языком, а также вводил совершенно новые элементы учения. Чтобы истина воспринималась ясно, мистицизм должен быть свежим для восприятия, хотя и полным многовековой мудрости. Вся эта духовная культура так примелькалась перед глазами индийцев, что ради свежести они вводили в нее все новые и новые мистические элементы, из уважения сохраняя и старые. Из-за этого метафизика, философия и ритуалы усложнялись огромной массой деталей.