Триггеры - [95]

— Да? — сказала Жасмин.

— Он заставил меня разделить с ним флешбэк с той войны, из Ирака.

— Боже, — сказала Жасмин.

— Это было жутко. И я не могу подвергать солдат такому снова. — Он посмотрел жене в глаза. — Мы должны это прекратить. Мы должны это остановить, раз и навсегда. Операция «Встречный удар» продолжится.

В «Догвуде», кэмп-дэвидском коттедже, в котором держали Бесси и Дэррила, было две полностью укомплектованные ванные комнаты. Дэррил побрился, удалив щетину с лица и головы, и теперь они с Бесси вкушали изысканный обед, который им принесли.

Как он ни пытался, он не мог избежать наплыва её воспоминаний — в конце концов, их было гораздо больше, чем его собственных. Он теперь знал, каково это — быть белым, а также маленькой девочкой, девочкой-подростком, женщиной, женщиной средних лет, женщиной известного возраста и, в конце концов, состариться. Старческая часть оказалась хуже, чем он мог себе вообразить: постоянные боли, ухудшающееся зрение, отказывающее сердце, меланхолическое ощущение того, что раньше ты был энергичнее, сообразительнее, привлекательнее — в общем, лучше по всем показателям, и всегда присутствующее на заднем плане чувство утекающего времени.

Возможно, это последнее и заставило Бесси заговорить.

— Скоро всё изменится, — сказала она, — если Джеррисон сделает, что задумал.

— Да, мэм, — ответил Дэррил.

— Всё будет по-другому.

Дэррил отхлебнул кофе.

— Да, мэм.

— И, в общем, на случай, если всё закончится плохо, я должна кое-что сказать.

— Мэм?

— Я должна перед вами извиниться.

— За что?

— За все те вещи, что о вас всю жизнь думала. Вы правы. Я никогда по настоящему не знала никого из таких как вы. Вы хороший… — Она со сконфуженным видом замолчала.

— Вы собирались сказать «хороший мальчик», не правда ли, мэм?

— Простите.

— Как бы вы назвали белого мужчину, который больше чем на пятьдесят лет младше вас? Вы могли бы сказать, что он хороший мальчик?

— Ну… да.

— Значит, всё в порядке, мэм — и спасибо вам. — Дэррил взглянул на настенные часы, которые, как и всё здесь, были красивы и изящны. — Время президентского обращения, — сказал он. — Его будут показывать по телевизору — хотите посмотреть?

Но Бесси лишь печально покачала головой.

— Нет. — Она посмотрела через огромное окно на заснеженный лес. — Я и так знаю, что он скажет.

Глава 47

— Я этого не одобряю, сэр, — сказала доктор Элисса Сноу.

Сет Джеррисон поворочался на кровати.

— Я не могу обращаться к нации лёжа в постели, Элисса. Так что помогите мне.

Доктор Сноу, которая сейчас была облачена в форму капитана ВВС, и Первая Леди в стильном оранжево-розовом платье, помогли Сету слезть с кровати под балдахином и пересесть в инвалидную коляску, которую привезли сюда для этой цели. Он был одет в синий костюм — Жасмин и Элиссе удалось натянуть его на президента лишь час назад. Сьюзан Доусон стояла в стороне.

Пока его двигали, Сет несколько раз застонал. У него болела грудь и иногда начинала кружиться голова; это, осознал он, был первый раз, когда он принял сидячее положение с момента, когда его в пятницу извлекли из «Зверя».

Президентская спальня была на первом этаже, и резиденция напрямую соединялась с пресс-центром. Сьюзан Доусон катила коляску, Жасмин шла по левую руку, доктор Сноу по правую. Коридор был пуст: не будет никаких фотографий его, сидящего в инвалидном кресле.

Они прибыли в зелёную комнату, небольшую, но уютную. Сет быстро взглянул на свой официальный портрет, висящий на стене: улыбающийся, уверенный, пышущий здоровьем. Гримёрша также взглянула на фото, словно оценивая объём предстоящей работы, а потом занялась приведением его в вид, пригодный для телекамер.

Когда с гримом было покончено, он поблагодарил гримёршу. Доктор Сноу пощупала Сету пульс на запястье, потрогала лоб и неохотно кивнула. Они с Жасмин помогли ему подняться на ноги, и Сьюзан Доусон протянула ему резную трость. Он кивком поблагодарил её и немедленно перенёс на трость бо́льшую часть своего веса.

Жасмин положила руки ему на плечи и заглянула в глаза.

— Ни пуха, ни пера, дорогой. Удачи.

Она нежно его поцеловала и вышла через другую дверь, ведущую в пресс-центр. Сет несколько секунд собирался с силами, затем двинулся с места. Каждый шаг отзывался болью, но он следил за лицом. Когда он вступил в помещение пресс-центра, в динамиках заиграл «Салют Командиру», президентский гимн, а все присутствующие встали и зааплодировали. Когда он поднялся на трибуну, то крепко схватился за её борта, чтобы не упасть — и к чёрту советы тренеров по публичным выступлениям.

Крыша пресс-центра была скошена, а стены до половины покрыты панелями из тёмного дерева, остальное выкрашено в бежевый цвет. Слушателей собрали специально для него — в душе Сет оставался университетским профессором, и ему было проще говорить, обращаясь к сидящим перед ним живым людям. Двадцать четыре человека — скорее коллоквиум в аспирантуре, чем лекция для первокурсников — сидели в шесть рядов, разделённых посередине проходом, в котором стояли телекамера с оператором. Вице-президент Флаэрти сидел в первом ряду, Жасмин сидела рядом с ним. Остальные слушатели были офицерами флота и корпуса морской пехоты из кэмп-дэвидского персонала. Сет кивнул им в знак того, что они могут садиться. Перед камерой был установлен экран телесуфлёра, и он начал читать с него.