Тридцатник, и только - [109]

— Позвольте мне представить друг другу двух самых замечательных мужчин на свете. Диг, это Алекс. Алекс, это Диг. — Последний был тронут гордостью, прозвучавшей в голосе Дилайлы, когда она произнесла его имя.

Он протянул руку и рассмеялся: обе руки у Алекса были заняты. Алекс заулыбался в ответ, и Дига ослепила немыслимая белизна его зубов, а также необыкновенное сходство с Пирсом Броснаном.

— А это, — продолжала Дилайла, забирая у мужа сумку с розовым содержимым и показывая Дигу, — фантастический Оливер! Правда, он красивый?

Диг растерянно посмотрел на странноватый батон вареной колбасы с мутными голубыми глазками.

— Милый, — наконец нашелся он, — очень.

Они вошли в дом, и Диг с гордостью продемонстрировал этой идеальной семье своей элегантный и стильный новый дом, с высокими потолками и старинными балками, — воплощение прежде чуждых понятий, таких как «степеннность» и «достаток».

Он заварил чай, усадив гостей в саду на темно-зеленой скамье из кованого железа. Небольшой, но цветущий сад выглядел живописно: куманика и розы на шпалерах, ограда, увитая плющом. В жарком воздухе плыл запах жасмина. Ветерок доносил откуда-то звуки скрипки.

Дилайла достала пластиковую бутылочку и сунула ее в колбасный ротик.

— Диг, — огляделась она, — это невероятно. Глостер Кресент! Ты выиграл в лотерею?

— Нет, — засмеялся Диг. — А жаль. Дом — детская мечта Надин. Очень дорогая мечта. Я в жизни не был столь беден, как сейчас. У меня было больше денег в восемнадцать лет, когда я зарабатывал шесть тысяч в год. Но мы сели, подсчитали и решили, что можем себе позволить сделать мечту явью, даже если я уйду с работы. Удачно продали наши старые квартиры, а Дин сейчас зарабатывает охренительные деньги… ох-х! — Прикрыв рот рукой, он бросил извиняющийся взгляд на колбасу.

— Его речевые навыки, — засмеялась Дилайла, — пока не позволяют повторять ругательства. Ему всего четыре недели. Так что не волнуйся.

— Словом, после календаря для «Ракхема» карьера Надин резко пошла в гору, она зарабатывает кучу денег. Выплаты по закладной чудовищные, и мы не можем позволить себе рестораны, новую одежду и отпуск, но… — Диг посмотрел по сторонам, — оно стоит того. Знаете, я мог бы умереть тут.

Гости одобрительно закивали. Наступило короткое молчание. Дилайла кормила ребенка. Алекс с интересом оглядывал двор. Глядя на Алекса, Диг представлял, как он, одетый в смокинг, выпрыгивает из движущегося БМВ и расстреливает китайцев из шариковой ручки. Пятно детской рвоты на рукаве его джемпера несколько портило героический образ.

Гости переглянулись.

— Сказать ему? — спросила Дилайла. Алекс весело кивнул. С озабоченным выражением лица Дилайла повернулась к Дигу. — Мы хотели тебя кое о чем попросить. Если точнее, о двух вещах.

Мускулы на лице Дига напряглись. Он по опыту знал, что когда Дилайла просит об одолжении, это грозит кучей хлопот.

— Да? — Диг попытался изобразить воодушевление.

— Во-первых, — знаю, ты не религиозен, да и мы тоже, но это не важно, — я… мы сочтем за честь, если ты согласишься стать крестным отцом Оливера.

Диг, к собственному удивлению, обрадовался предложению. Он посмотрел на колбасу, сосавшую бутылочку, чуть ли не с нежностью. Потом оглядел гостей, те не сводили с него встревоженного взгляда, словно только что позвали его замуж.

— Ну конечно, с удовольствием! — И вес трое счастливо заулыбались.

— Фантастика! — Дилайла порывисто поцеловала Дига в щеку, Алекс крепко поджал ему руку, а Диг недоумевал, как он может радоваться предстоящей церемонии: стоять в церкви в дурацком костюме и нести околесицу, и ради чего: ради батона колбасы с ямочками, который в сущности все это глубоко не волнует.

— А какая вторая просьба? — растроганно поинтересовался Диг. Он пребывал в том состоянии духа, когда никакие хлопоты не страшны.

— Хм, — Дилайла посерьезнела, — мы… подожди секундочку. Алекс, дай, пожалуйста, ключи от машины.

Она сбросила сверток на руки Дигу, взяла ключи и исчезла в доме. Диг держал ребенка так, словно это была ручная граната с выдернутой чекой.

— Давайте я его подержу, — улыбнулся Алекс. — К младенцам не сразу привыкаешь. — Он бережно взял розовый сверток.

Диг почувствовал неловкость, в отсутствии Дилайлы он не знал, о чем говорить с Алексом. Но тот спас его.

— Диг, — произнес гость, и Диг вздрогнул: голос Алекса был необычайно низким и глубоким, ему бы озвучивать рекламные ролики для голивудских фильмов. — Я хотел поблагодарить вас. — Диг бросил на него неуверенный взгляд. — За то, что вы сделали для Дилайлы.

До чего же импозантный малый, этот Алекс, некстати подумал Диг.

— Вы о чем? — Диг не мог припомнить, что он такого сделал для Дилайлы, кроме того, что шпионил за ней, облил собачьей мочой и пялился на ее нижнее белье.

Алекс положил ребенка в корзину сумку и прикрыл одеялом.

— Вы заботились о ней. Приютили. И уговорили родить этого парня. Она рассказала мне, как вы убедили ее, что из нее выйдет отличная мать и что она умеет любить. Вы поступили очень мудро и правильно. Страшно подумать, что было бы, если б вас не оказалось рядом.

Они смотрели на колбасу, и Диг медленно заливался краской.