Трибуны - [14]

— Родители у нее живы?

— Да.

К столику неловко приблизился круглолицый человек в шапке а-ля Джон Дир.

— Нили, я только поздороваться, — чуть не кланяясь, сказал он. — Тим Нанли, я из «Форда».

Тим протянул руку, не особенно надеясь, что ее пожмут. Улыбнувшись, Нили подал руку.

— Я работал на машинах твоего отца, — сказал Тим.

— Помню, — соврал Нили, тем не менее ложь возымела действие. Улыбка мистера Нанли стала в два раза шире, он еще крепче пожал Нили руку и покосился на их столик, словно искал подтверждения.

— Я знал, знал. Хорошо, что ты вернулся. Ты был лучшим из лучших.

— Спасибо.

Высвободив руку, Нили взялся за вилку. Мистер Нанли попятился от стола, потом надел пальто и вышел из ресторана.

За столиками по-прежнему шел негромкий разговор, и казалось, что все мало-помалу просыпаются Прожевав, Пол наклонился над столом и вполголоса сказал:

— Четыре года назад у нас была хорошая команда Они выиграли девять игр с начала сезона и не проиграли ни одной. В день очередной игры, в пятницу, я сидел на этом же месте, ел то же, что сейчас, и — клянусь тебе — темой всех разговоров была «Полоса удачи». Только не старая, а новая. Люди ждали новой удачной полосы. Речь шла не о сезоне побед, не о кубке конференции или даже победе в чемпионате штата Все это так, семечки. Город хотел восемьдесят, девяносто, а может, все сто побед кряду!

Посмотрев вокруг, Нили вернулся к тарелке.

— Никогда этого не понимал, — пробормотал он. — Приятные с виду люди — механики, водители грузовиков, страховые агенты, строители. Наверное, есть и юристы, и банкиры. Солидные граждане маленького города, но не какие-нибудь воротилы. То есть никто из них не делает в год по миллиону баксов. Но каждый год они говорят о чемпионском титуле.

— Именно так.

— Я этого не понимаю.

— Чистейший треп. О чем здесь еще говорить?

— Ничего странного, что они и Рейка подняли на щит. Рейк нанес их город на карту.

— Ешь давай, — сказал Пол.

К столику приблизилась фигура в замызганном переднике. Подошедший держал в руках большой конверт из плотной бумаги. Представившись братом Мэгги Ренфроу, нынешний шеф-повар вынул из конверта рамочку с цветной фотографией 8x10 дюймов. Качественное изображение играющего за «Тек» квотербека Нили.

Шеф сказал:

— Мэгги всегда хотела заполучить твой автограф.

Снимок был роскошный и динамичный, запечатлевший момент игры: пригнувшийся Нили возглавляет игру в самом центре поля, готовясь подхватить мяч и оценивая возможности защиты. Заметив красный шлем в правом нижнем углу снимка, Нили понял, что противником была команда «Эй-энд-Эм». Эту фотографию, которую Нили прежде не видел, сделали всего за несколько минут до того, как он травмировал ногу.

— Конечно, — сказал Нили и взял у шефа черный маркер.

Написав вверху снимка свое имя, он несколько долгих мгновений смотрел в глаза молодой звезды — бесстрашного квотербека, учившегося в колледже, пока его ждала Национальная футбольная лига. Он слышал шум тековского стадиона в тот день — голос огромной толпы в семьдесят пять тысяч сильных людей, настроенных на победу, гордившихся своей непобедимой командой и по-настоящему вдохновленных тем, что впервые за много лет они получили квотербека воистину всеамериканского уровня.

Нежданно-негаданно Нили ощутил жгучую тоску по тем временам.

— Красивая фотография, — едва смог сказать он, возвращая снимок шефу, тут же пристроившему рамку на гвоздь под большим портретом Нили Крэншоу.

— Не пора ли нам на фиг убраться отсюда? — предложил Нили, вытирая рот.

Он положил на стол деньги, и оба приятеля быстро пошли к выходу. С улыбкой покивав завсегдатаям, Нили исхитрился дойти до дверей без единой остановки. Когда вышли на улицу, Пол недоуменно спросил:

— Чего ты вскинулся?

— Хватит говорить о футболе, понял? Достали. Сил моих нет слушать и прошлом.

Выбирая спокойные улицы, они миновали площадь, затем проехали рядом с церковью, в которой был крещен Нили, и мимо церкви, где женился Пол, миновали симпатичный выстроенный в разных уровнях домик на Десятой улице, в котором Нили жил с восьмилетнего возрастало самого отъезда в «Тек». Потом родители продали дом записному янки, вознамерившемуся строить бумажную фабрику в западной части города. Мимо жилища Рейка они ехали медленно — как будто, двигаясь по улице, хотели узнать последние новости. Подъезд к дому оказался заставлен машинами, в основном с номерами из других штатов — как оба решили, принадлежавшими родственникам и ближайшим друзьям. Они проехали парк, где когда-то занимались бейсболом в «Литл-лиг» и футболом у Попа Уорнера.

Им вспомнились кое-какие истории, одна из которых, ставшая, разумеется, легендой, — о Рейке. Нили, Пол и группа их приятелей буйно гоняли мяч по песчаной площадке, когда заметили человека, стоявшего на некотором расстоянии от края футбольного поля и пристально наблюдавшего за игрой. Ребята закончили, и человек зачем-то решил подойти к ним и представился, сказав, что он — тренер Эдди Рейк. Мальчики едва не потеряли дар речи.

— У тебя отличная рука, сынок, — сказал Рейк, обращаясь к Нили, не знавшему, что и ответить. — И ноги тоже мне нравятся.