Три женщины одного мужчины - [15]
– Кира Павловна, – выдавила из себя отлученная от дома соседка. – Мне бы поговорить.
– О чем? – строго и надменно поинтересовалась неприступная Кира.
– Надо. – Четко сформулировать Устюгова не смогла, поэтому буркнула первое, что пришло в голову.
– Я бы хотела знать о чем, – холодно повторила Кира Павловна.
– Че? Так и будешь меня теперь в дверях держать? – попыталась грубовато сократить дистанцию Прасковья.
– Так и буду, Прасковья Ивановна, – защищала свои рубежи жена Вильского, поклявшаяся себе не уступать ни пяди.
– Ну… – протянула Устюгова, – видать, и правда дружбе нашей конец.
– Конец, – подтвердила Кира Павловна, а в груди у нее предательски екнуло.
– Двадцать лет, Кира, – напомнила Прасковья.
– Я помню.
– Вася еще покойный был жив, – продолжала рвать душу Устюгова. – Все говорил: «Умру, Паша, Вильских держись. Не бросют. Ни тебя, ни Маньку». Нет уж, видно. Одним днем, как хвост у кошки. Была, значит, Прасковья Ивановна и нету Прасковьи Ивановны.
Упоминание о безвременно ушедшем фронтовике Устюгове неприятно царапнуло доброе Кирино сердце. Это ему она поклялась оберегать Пашу с Марусей, трясясь в карете «Скорой помощи» в роли мнимой жены, потому что соседку брать не хотели, а Кира Павловна боялась – умрет по дороге, не дождется, пока Прасковья с дочкой из дома отдыха вернутся. А так хоть последние слова передаст.
Как чувствовала: не успели в палату поднять, умер Василий Петрович, охнул – и умер.
«Я свое слово сдержала!» – попыталась успокоить себя Кира Павловна, но решительности в ней стало чуть меньше. Каким-то звериным чутьем почувствовала Прасковья изменение душевного состояния противника и подлила масла в огонь.
– А и гори оно все синим пламенем, – зло расплакалась она и отвернулась. – Не хочешь – как хочешь. Тебе перед богом ответ держать, а я чиста. Вот те крест, – страстно перекрестилась Прасковья, искренне полагая, что не совершает ничего богопротивного.
– Ты чиста-а-а? – вытаращила глаза Кира Павловна, забыв про выбранную стратегию вежливой холодности. – А Женьку моего зачем на всех углах костерила?
– Не костерила! – отказалась взять на себя вину Устюгова. – Не костерила я вашего рыжего, потому как за своего считала и думала, что зятем мне будет.
– А невесту его зачем грязью поливала? Мне ведь Коля все рассказал.
– Был такой грех! – легко согласилась соседка. – Говорила. Но от обиды. Не со зла!
– Не со зла?! – ахнула Кира Павловна. – Девку мне опозорила, а говоришь, не со зла? А если я про твою Марусю плести начну? Я вон про очки сказала, ты мне чуть глаза не выцарапала, потому что дочка, своя, а ты мою всяко-разно по отцу-матери! Бесстыжая ты, Паша.
– Я – мать, – стукнула себя кулаком в грудь Прасковья.
– Я тоже мать! – притопнула ногой раскрасневшаяся Кира Павловна. – И свое дите позорить не дам! Тоже мне новость какая: если ты мать, значит, все можно? Не будет по-твоему.
– И не надо, – вдруг сдалась Прасковья Устюгова. – Побузили – и хватит. Двадцать лет из памяти не сотрешь. Что было, то было. Прости меня, Кира. И ты прости, и Коля. Хочешь, и перед Женькой повинюсь, но перед этой вашей тумбочкой, – скривилась она, – не буду! И не проси. Васенька из гроба встанет, скажет: «Падай, Пашка, в ноги!» – все равно не стану, потому что за свое дите обидно.
– Дура ты, Паша, – хлопнула себя по бедру Кира Павловна. – А я ведь тебя просить хотела, чтоб сватать ехать. Думаю, кто же еще, если не ты. А теперь, видно, все. Нельзя жизнь со зла начинать.
– Так коли точно свадьбе быть, чего же и не поехать? – благодушно сказала Устюгова и сделала шаг навстречу бывшей подруге. – Коли у них любовь, пусть. Погорюем – и бросим. Глядишь, Маруся моя повоет-повоет, успокоится и тоже вдруг замуж выйдет.
– Конечно, выйдет, – заверила ее Кира Павловна и приоткрыла дверь в свою квартиру. – Она у тебя ведь не другим чета.
– Это уж точно, – с гордостью подтвердила Прасковья и вроде как по привычке шагнула на порог. – Твоя правда.
– Хорошую ты девчонку вырастила, – щедро расхваливала соседку Кира Вильская. – Умная, скромная, на пианино играет, уважительная такая девушка…
– Не рукастая она у меня только, – пожаловалась Устюгова. – Не приучена. Да и не разрешала я ей: глазки слабенькие, а читать надо много и чертить много. Думаю, обойдется. Готовить умеет – и ладно. Если что – я рядом. И свяжу, и заштопаю…
– И правильно, – поддержала ее Кира Павловна, а потом вспомнила, что скоро вернется с работы Николай Андреевич, и спешно предложила: – Пойдем, Паша, к тебе. Заодно посекретничаем, пошепчемся. Я к Устюговым, – прокричала она матери и вытолкнула Прасковью на лестничную клетку. – Я вот чего тебе скажу… – старательно усыпляла она устюговскую подозрительность и одновременно лила елей на душу восстановленной в правах подруги: – Ты, Паша, человек более опытный. Ты мне скажи…
И Прасковья легко вошла в роль умудренной жизнью женщины и легко дала десяток-другой советов, как будто самолично организовала несколько свадеб. Она говорила и про подарки родителям, и про влиятельных гостей, поминая все заводоуправление, потому что, уверяла Прасковья, «без нужных людей свадьба не свадьба, один перевод денег». «И ты не тушуйся: на своего-то надави, надави. Пусть пригласит», – настоятельно рекомендовала она, точно определив, что сам Николай Андреевич весьма далек от конъюнктурных соображений.
Все девочки верят в Прекрасного Принца. Потом они вырастают и понимают, что принцы бывают только в сказках. Но Василиса, которую жестокие одноклассники дразнили Периной, точно знала, что принцы существуют. Ее, во всяком случае, Принц ждет и непременно дождется, ведь он обещал, что, когда она вырастет, он обязательно ее найдет и женится на ней. У этого Принца не было белого коня, белого плаща и прочих атрибутов сказочного героя. Но парень в спортивной майке был таким обаятельным и говорил так уверенно, что Василиса ему поверила.Шли годы.
Люся из тех, о ком одни с презрением говорят «дура», а другие с благоговением – «святая». Вторых, конечно, меньше.На самом деле Люся – ангел. В смысле – ангельского терпения и кротости человек. А еще она – врач от бога, а эта профессия, как известно, предполагает гуманное отношение к людям. Люсиным терпением, кротостью и гуманизмом пользуются все – пациенты, муж и дети, друзья, друзья друзей и просто случайные знакомые. Те, кто любит ее по-настоящему, понимают: расточительно алмазом резать стекло, если его можно огранить и любоваться.
Антонина Самохвалова с отчаянным достоинством несет бремя сильной женщины. Она и коня остановит, и в горящую избу войдет, и раму помоет.Но как же надоело бесконечно тереть эту самую раму! Как тяжело быть сильной! Как хочется обычного тихого счастья! Любви хочется!Дочь Катя уже выросла, и ей тоже хочется любви. И она уверена, что материнских ошибок не повторит. Уж у нее-то точно все будет красиво и по-настоящему.Она еще не знает, что в жизни никогда не бывает, как в кино. Ну и слава богу, что не знает, – ведь без надежды жить нельзя…
Дуся Ваховская была рождена для того, чтобы стать самой верной на свете женой и самой заботливой матерью.Но – увы! – в стране, где на девять девчонок, по статистике, восемь ребят, каждая девятая женщина остается одинокой. Дуся как раз была из тех, кому не повезло.Но был у Дуси дар, который дается далеко не всем, – умение отдавать.Семейство Селеверовых, к которым Дуся прикипела своей детской, наивной душой, все время указывало ей на ее место: «Каждый сверчок знай свой шесток».Они думали, что живут со сверчком, а на самом деле рядом с ними жил человек, с которым никто не сравнится.
Если отношения отцов и детей складываются по-разному, кому как повезет, то отношения бабушек с внуками всегда теплые и трогательные. Задумайтесь – самые дорогие сердцу воспоминания детства у каждого из нас связаны с бабушкой.Татьяна Булатова рассказывает о разных бабушках: среди ее героинь есть и старушки в платочках, и утонченные дамы, и бабушки-модницы с ярким макияжем и в немыслимых нарядах. Говорят, бабушки любят внуков, потому что те отомстят за них своим родителям. Это не так, уверяет нас автор. Для ее героинь появление внуков – шанс прожить еще одну молодость и, может быть, исправить ошибки, за которые корили себя всю жизнь.
«…А все жадность проклятая. Ну, может, не жадность – так, прижимистость. Девчонка институт оканчивала учительский, вечер выпускной, платье шить надо, чтоб как положено. И, значит, панбархат она тот просит. И что? И то! Не дала Зинаида Яковлевна тот отрез, вот, может, и хотела дать, а не смогла. Все думала: Ваня из Самарканда привез, память Ванина, а я сейчас вот р-раз – и отдам?! Ну и завидно было чуть-чуть: у молодых оно все ведь впереди – а у нее что? Ничего. Одни воспоминания. Даже мечты нету. А ведь мечта была.
...Дедов Морозов я терпеть не могу. Принципиально. Пару лет назад один из них чуть было не заставил меня разочароваться во всей мужской породе. Вот как дело было...Рассказ входит в книгу Марии Царевой "Выйти замуж за миллионера, или Не хочу жить в Перепердищево".
Они совершенно не подходят друг другу. Он преуспевающий адвокат, а у нее свое кафе в Гамбурге. Его переполняют нереализованные желания, а она пытается в них разобраться. Он любит свою мебель, а она – свои проблемы. И при этом оба любят друг друга. Но в одно проклятое утро все рушится в одночасье. С разбитым сердцем садится она в машину, одержимая жаждой мести. Тем более что завтра ей исполнится 32 года.
Когда-то Лера, Андрей и Вика учились на одном курсе театрального института. Теперь Вика замужем за банкиром, Андрей успешно работает в театре марионеток, а Лера трудится в фирме, которая помогает обиженным мстить.И кто бы мог подумать, насколько крепко их жизни переплетены в один клубок. Распутать его можно… но сложно… и нужно ли?А быть счастливой так важно.
Оливия Уэдсли – известная английская романистка, культивировавшая жанр любовного романа. Творчество ее, рассчитанное на массового читателя, насыщено мелодраматизмом, отличается глубиной проникновения в женскую психологию.
Роман «Память и желание» – это захватывающее повествование о двух поколениях семьи Сильви Ковальской – женщины яркой, притягательной и одновременно несущей в себе разрушительную силу. Она – источник и причина тщательно скрываемой семейной тайны, разгадку которой читателям предстоит узнать лишь в самом финале.
Лучший способ для студентки подзаработать — устроиться няней к четырехлетнему отпрыску весьма состоятельной семьи.Всего-то и надо — иметь терпение, забыть о собственных амбициях и… не терять чувства юмора, даже когда приходится работать дни напролет!Дитя, конечно, не сахар…Его родители — просто ночной кошмар наяву…Зато рядом — весьма обаятельный сосед. Уж он-то наверняка не даст юной няне скучать по вечерам!
Можно ли всю жизнь хранить верность одному человеку? Ни разу не изменить, не поддаться страсти?Анатолий и Анна Гольцовы были уверены, что можно. Глядя на них, и окружающие не сомневались: настоящая любовь существует не только в книгах. Вон, у людей уже сын взрослый, не сегодня завтра внуки появятся, а они смотрят друг на друга влюбленными глазами, как в медовый месяц.Но счастье, как известно, – материя хрупкая, и разрушить его проще простого, все равно что чашку уронить и разбить.Правда, чашку можно склеить.
«Все счастливые семьи счастливы одинаково» – утверждал классик. Но бывает ли одинаковое счастье? Для героев повести «Гуси-лебеди» оно одно, для кубанской семьи из повести «Счастливо оставаться!» – другое. Так существует ли рецепт счастливой семейной жизни? Татьяна Булатова советов не дает, формулы не выводит – с неповторимым мягким юмором, в теплой лирической манере она рисует сцены быта и бытия этих семеек. И читателю ничего не остается, как раскрыть секрет домашнего благополучия.
Женщина, любимая отцом, всегда чувствует себя красавицей и любима другими мужчинами.Георгий Одобеску обожал свою Аурику, не сомневался в ее неотразимости и готов был лично задушить каждого, кто посмел бы косо посмотреть на его Прекрасную Золотинку.Для мужа Аурика всю жизнь оставалась самой красивой и желанной женщиной, для дочерей и внучки – непререкаемым авторитетом.Счастлива семья, у которой есть ангел-хранитель. Вдвойне счастлива, если этот ангел – мать, жена и бабушка, чьи безапелляционные советы если и не сильно помогают жить, то, во всяком случае, дают надежду, что все будет хорошо.
«Эм и Же держали землю на вожже» – так старшеклассница Танька Егорова зарифмовала всем известную физическую формулу. Танька выросла, и стало ясно, что она как раз из тех людей, которые держат землю, не дают тем, кто стоит на грани, упасть в пропасть отчаяния и безнадежности. Обладала ли Танька Егорова экстрасенсорным даром? Да, безусловно. И использовала этот дар щедро, не щадя себя и не задумываясь, стоит ли так себя растрачивать. Дело в том, что был у нее и еще один дар – искренне любить людей. Именно эта любовь и давала ей большую силу.