Три яйца, или Пистолет в задницу - [17]

расходует рубли

на интервью и женщин.

А что же короли?...

Король не будет гнаться

за бабой и рублем.

Зато он будет зваться

средь голи королем!

Без санкций, но с азартом

король готов служить

простейшим смертным картам...

И пусть он будет ж и т ь

за перенос реалий

глаголом на листок

в опале и в подвале

с окошком на восток...

Пусть я - "король" в кавычках,

пусть - не король совсем.

Ни кредо, ни привычка:

быть всем и быть ничем!

Пусть пьют низы и пешки,

пусть ведают верхи,

пусть мир дичает в спешке...

А я пишу стихи.

И пусть стремятся к славе

валеты и тузы.

Мне лично слава давит

на мочевой пузырь.

21-22 января 1984

ГРАНЬ

Яне Б.

Таких, как Вы, прекрасных дам

немного на Руси.

Нет сил сказать всю правду Вам,

но и солгать нет сил.

Я поздно Вас узнал (увы).

Вы - лучик чистоты.

Я больше не могу на ВЫ,

я так хочу на ТЫ!

Ты будешь по земле ходить,

безгрешностью скользя.

Тебя нельзя не полюбить,

а полюбить - нельзя!

Москва-Коренево. 25 января 1984

СОБИРАТЕЛЬНОМУ ОБРАЗУ

Ты пудру по лицу размажешь

и густо напластаешь тушь,

пойдешь и никому не скажешь,

что у тебя есть сын и муж.

Войдя в покои ресторана,

за столик сядешь к негру Джо.

Ты четко знаешь: еще рано,

и потихоньку пьешь крюшон...

Твой муж сидит один в квартире,

ест в сухомятку хлеб и сыр,

глядит футбольный матч в эфире

и нервно теребит усы.

"Спартак" в атаке, муж доволен

и про тебя совсем забыл.

Он любит, но футболом болен...

Гуляй... Гаврилов гол забил.

... Под звуки старенького румбо

тебя уводит черный франт,

чтоб в общежитии Лулумба

ты обрела любовь и франк...

Твой сын блюет на спорт и школу,

смешав с портвейном чистый спирт.

Он где-то в Химках полуголый

с лимитчицей из Пензы спит.

Его подруга истерична

не потому, что потому...

А потому, что венерична

и знает, что несет ему.

... Твой властелин ночи чернее,

чернеет русская душа.

В далекой маленькой Гвинее

его отец - большой паша.

И ты домой придешь под утро,

муж на работе, сына нет.

В твоих глазах - блеск перламутра

от горстки чуждых нам монет.

В твоих слезах - пороки женщин!

Не те друзья, семья не та.

А тут и деньги есть, и вещи,

и за душою... пустота.

24 февраля 1984

В ЛЕНИНСКОЙ БИБЛИОТЕКЕ

В ленинской библиотеке

нет мест сну или потехе,

нет мест циникам и хамам,

но есть вход прекрасным дамам.

Женщины какие стали,

изучают свойства стали.

Хоть у каждой грудь упруга,

все - на месте, но супруга

нет. Ведь если все на месте,

то не значит - быть невесте.

И, превознемогая скуку,

лезут женщины в науку

как с трудом влезают в джинсы,

и ломают старый принцип,

пережевывая книги

и выдумывая фиги.

А мужчины, те - под стать им,

тоже лезут, черти, кстати.

Стать мечтают докторами.

Под надутыми парами

скачут в сумраке за таксой,

перепрыгивая Маркса,

силятся сбежать от лени...

Улыбаясь, смотрит Ленин.

... Все, как правило, женаты,

не бедны и не богаты.

Будущие кандидаты

не ознаменуют даты

ни рождением, ни смертью,

ни строкой письма в конверте,

ни открытием, тем боле

не гореньем вкупе с болью.

Возраст их не ограничен,

дух материи первичен.

Лица их пока угрюмы

и недороги костюмы.

Но они вполне отличны

от трудящихся фабричных.

Как в салоне, как в аптеке,

на продукции - наклейки,

в ленинской библиотеке

есть ярлык на человеке,

совести и знаний ценник...

Может быть, какой-то циник,

хам сюда прорвался все же,

чтобы, улизнув из кожи,

почитать чуть-чуть во храме

о другом подобном хаме.

И, в плаще оставив спички,

подойти к другой циничке,

прикурить и трали-вали

о науке и морали,

о любви и о погоде,

и о том, что мини в моде...

И циничка прочь из храма

семенит в объятьях хама

к неприкаянной постели,

позабыв о высшей цели.

А всерьез, в библиотеке

нет мест сну или потехе.

Если есть и исключенья,

то они не от ученья,

а от пошлости и фарса...

Перепрыгивая Маркса,

лезут бездари в науку

и в казну вонзают руку.

Лезут, будто к тете Фене...

Улыбаясь, смотрит Ленин.

... Лезут женщины, мужчины,

и без видимой причины.

12 апреля 1984

* * *

Жаль! Москва, - эластичная дура,

все трещит, разъезжаясь по швам.

Рвут на части Москву "лимитура",

"абитура" и южная шваль.

Боль! Москва, - дружелюбная будка,

в саже от африканских жлобов.

И московских дворов проститутка

разменяла на деньги любовь.

Рубль! Москва продается в купюрах

из мясницких и рыночных рук.

Руль доверен ублюдкам и дурам,

и в Москву им подобные прут.

Мат! Москва, - заскорузлое слово,

перемызганная во сто крат.

Блат режимом основан. И снова

расчленяет столицу кастрат.

Вот Москва, - посмотрите на снимок,

таковою была век назад.

Происшедшее необъяснимо:

вот Москва - посмотрите на зад.

апрель-май 1984

ПИСАТЬ О ЖЕНЩИНЕ

Писать о женщине возвышенно

достойней дела не найти.

Писать восторженно и бешено,

сметая суету с пути.

Писать о женщине с горением,

абрис ее боготворя...

Я сам бы написал творение,

да ручку где-то потерял.

18 мая 1984

* * *

Когда на улице порой я слышу мат.

Такой привычный всем. Я думаю о том,

что весь рабочий класс - есть авангард!

Верх общества! И нашего притом.

Когда на улице порой закрытый сад.

А в нем все - короли. Я думаю о том,

что весь народ цепляется за блат,

хотя не каждый станет королем.