Три века Яна Амоса Коменского - [50]

Невеселые мысли обуревают знаменитого человека, когда он, стоя на палубе трехмачтового судна, плывущего в Швецию, прислушивается к свисту ветра в парусах, часами наблюдает, как вал за валом катятся свинцовые волны. Как сложится его пребывание в Швеции? Сумеет ли он там повлиять на отношение могущественной страны к Чехии, к братьям?

Море своей безмерностью напоминает Коменскому о великих вопросах бытия и в то же время о бесплодности одиночества (человек, затерянный в морских просторах, — прекрасная аллегория одиночества и отчаяния). Но тут же возникает мысль, что одиночество философа не бесплодно, ибо рождает истины, необходимые людям. Теперь, когда Ян Амос может без помех предаваться своим мыслям, он снова возвращается к беседе с великим отшельником, знаменитым французским естествоиспытателем и философом Рене Декартом, чье местонахождение скрывается от посторонних. Когда же Ян Амос оказался в Лейдене и выразил желание посетить Декарта, друзья устроили эту встречу и проводили его в уединенный замок Энджест, где мыслит и живет прославленный ученый и философ. Именно так — мыслит и живет, ведь это ему принадлежат крылатые слова, облетевшие весь мир: «Мыслю — следовательно, существую».

...Как только они вышли за черту города, показался силуэт замка, стоящего в живописном месте на зеленом холме. И вот Коменский со своими спутниками в молчании поднимается по лестнице, ведущей в покои Декарта. Невольно думает он об этом замечательном человеке. Восхищает блеск его ума, скептического, острого, беспощадного. Как и весь ученый мир, Ян Амос преклоняется перед математическими и физическими работами великого натурфилософа и естествоиспытателя. Декарт решительно пересматривает все установившиеся научные понятия. Для того чтобы объяснить явления природы, происхождение Земли и всего сущего, ему достаточно первого толчка, а затем все в природе движется, развивается по своим внутренним законам, объясняет он и выдвигает свою теорию эволюции мира.

Да, Декарт не верит ничему, чего не познал и не определил сам. Именно сомнение, полагает ученый, должно привести философию к положительным исходным аксиомам; сомнению, критике следует подвергнуть все области знания. Как много Ян Амос хотел бы спросить у великого человека, как хотел бы поделиться мыслями! Ведь Декарт верит в то, что человек способен познавать мир с помощью разума и интуиции, и эта вера не может не сблизить их. Декарт, как и он сам, стремится объединить усилия ученых в познании мира. Ради этой великой цели Декарт предлагает свой научный метод познания. Его замечательное сочинение «Рассуждение о методе для хорошего направления разума и отыскания истины в науках» указало и расчистило, подобно «Новому органону» Френсиса Бэкона, путь для развития науки. Поистине это сочинение дает в руки исследователя ключ к раскрытию тайн природы. А какое богатство содержания, какая стройность в его «Размышлениях о первой философии»!

Прошло несколько минут, как Коменский и его друзья поднялись на второй этаж замка и, следуя за молодым человеком, вероятно учеником Декарта, двинулись по длинной галерее. Всего несколько минут — но сколько мыслей вызвало одно сознание, что сейчас он встретится с самим Декартом! Но вот вся группа вступает в небольшой зал, уставленный книжными шкафами. Сопровождающий их молодой человек знаком просит подождать и скрывается за дубовой дверью. Через несколько минут сам Рене Декарт, стоя на пороге, просит всех войти. После первых приветствий друзья оставляют Коменского наедине с Декартом, чтобы не мешать их беседе...

Худощавый, с аскетическим лицом и чуть заметной скептической улыбкой, Декарт поначалу не располагает к откровенности, но вскоре скованность исчезает и возникает живая беседа. Декарт понимает, как трудно Яну Амосу. Нелегка доля изгнанника, но еще горше сознание бессилия: хозяева положения те, у кого в руках сила. Что остается мыслителю?

— Не бросать свой народ, — отвечает Коменский, — вместе с ним бороться за лучшее будущее.

Декарт наклоняет голову. Ему по душе мужество философа. Но что может он противопоставить грубой силе? А уж как проявляет себя разнузданная солдатня, Декарт знает. И ученый рассказывает, что в молодости он пошел в армию, находился в войсках католиков, принимавших участие в битве под Белой Горой. В сражении, правда, не был. Оказавшись в Праге, он провел много дней в беседах с астрономом Кеплером. Это были прекрасные часы. Они говорили о законах небесной механики, вспоминали Тихо де Браге.[109] Потом вместе с баварцами он пошел в Моравию. К сожалению, военный мундир отпугивал от него местных жителей, и не случайно: баварцы и наемники показали себя жестокосердным отребьем. К счастью, он быстро понял, что армия и война не для него. И все же эти годы он не считает потерянными.

— Я придерживаюсь того мнения, — заключает Декарт, — что философ должен знать жизнь. Это помогает ему не слишком отрываться от грешной земли и стремиться во всем к ясности и определенности.

— Философ не должен забывать, — соглашается Ян Амос, — что он человек и не отторгать себя от людей.