Три слепых мышонка - [13]

— Ничего не правдоподобного, миссис Дэвис. Одни голые факты.

— Известны ли вам приметы убийцы? — спросила с любопытством Молли.

— Среднего роста, слабого телосложения, носит темный плащ и светлую шляпу, говорит шепотом, лицо у него было скрыто под шарфом. Понимаете, тут любой подходит. — Он помолчал, потом добавил:

— У вас в холле, миссис Дэвис, висят три темных пальто и три светлых шляпы.

— По-моему, все их обладатели не из Лондона.

— Разве, миссис Дэвис? — Быстрыми шагами сержант Троттер подошел к шкафу и взял с полки газету.

— «Ивнинг стандард»[12] от девятнадцатого февраля, то есть двухдневной давности. Кто-то же принес сюда эту газету, миссис Дэвис.

— Невероятно. — Молли широко открытыми глазами смотрела на газету. Кажется, в памяти у нее что-то слабо шевельнулось. — Откуда взялась эта газета?

— Нельзя оценивать людей только по их внешнему виду, миссис Дэвис. Вы ведь ничего не знаете о тех людях, которых пустили к себе в дом. Насколько я понимаю, вы с мистером Дэвисом новички в этом деле?

— Да, — подтвердила Молли. Она вдруг почувствовала себя маленькой глупой девочкой.

— Вы, наверное, и замужем недавно?

— Всего год. — Она немного покраснела. — Это случилось довольно неожиданно.

— Любовь с первого взгляда, — понимающе подмигнул сержант Троттер.

Молли чувствовала, что не может его осадить.

— Да, мы были знакомы всего две недели, призналась она в порыве откровенности.

Она мысленно вернулась в те дни, когда их обоих закружил ураган чувств. Ни он, ни она сама не мучились никакими сомнениями. В тревожном, издерганном, неустроенном мире они чудом обрели друг друга. Слабая улыбка тронула губы Молли, и она вернулась в настоящее. Сержант Троттер сочувственно смотрел на нее.

— Ваш муж ведь не из этих мест, да?

— Да, — рассеянно сказала она. — Он из Линкольншира.

Она очень мало знала о детстве Джайлса, о том, какое воспитание он получил. Родители его умерли, и он избегал разговоров о своей юности. Она догадывалась, что у него было несчастливое детство.

— Вы оба еще так молоды, и вам, должно быть, трудно содержать пансион, — сказал сержант Троттер.

— Ox, не знаю, право. Мне двадцать два, а…

Она осеклась — дверь отворилась, и вошел Джайлс.

— Все готово. Я им обрисовал обстановку в общих чертах. Надеюсь, все в порядке, сержант?

— Да, только времени в обрез, — сказал Троттер. — Так мы можем приступать, миссис Дэвис?

Как только сержант Троттер вошел в библиотеку, все четверо разом заговорили.

Кристофер Рен своим громким визгливым голосом заявил, что все это слишком, слишком тревожно, и он, конечно, сегодня ночью не сомкнет глаз. И пожалуйста, пожалуйста, расскажите же нам все эти леденящие подробности.

— Совершенно возмутительно.., полнейшая некомпетентность.., убийцы слоняются по всей округе, а полиции и дела нет, — мощным басом вторила Кристоферу миссис Бойл.

Мистер Паравицини изъяснялся в основном жестами. Его руки оказались куда более выразительны, чем голос, который потонул в раскатах сочного баса миссис Бойл. Время от времени в нестройный хор врывалось короткое лающее стаккато[13] майора Меткалфа, которого интересовали только факты.

Троттер, выждав минуту-другую, простер свою начальственную длань, и — о чудо! — воцарилось молчание.

— Благодарю, — сказал он. — Итак, мистер Дэвис вкратце объяснил вам, почему я оказался здесь. Мне нужно знать только одно, подчеркиваю, только одно и как можно скорее. Кто из вас так или иначе связан с делом на ферме «Лонгридж»?

Ответом ему было молчание. Все четверо смотрели на сержанта Троттера, и лица их были лишены всякого выражения. Волнение, негодование, истерическое возбуждение, тревога, любопытство только что искажали эти лица. Мгновенье, и все исчезло, все чувства с них стерты — так тряпкой стирают мел с грифельной доски.

Сержант Троттер снова заговорил, на этот раз более настойчиво:

— Пожалуйста, поймите меня. У нас есть основания считать, что кто-то из вас подвергается опасности, смертельной опасности. Я должен знать, кто именно!

И снова ни звука, ни движения.

— Хорошо. — В голосе Троттера проскользнули гневные нотки. — Буду опрашивать вас по одному.

Едва заметная улыбка мелькнула на лице мистера Паравицини. Характерным для итальянцев жестом он протестующе воздел руки.

— Я здесь оказался по случаю, инспектор. Не знаю ничего, совсем ничего об этих ваших прошлых делах.

Но Троттер не стал терять времени.

— Миссис Бойл? — коротко бросил он.

— Право, не понимаю, почему.., я хочу сказать.., почему я должна иметь отношение к этому несчастному делу?

— Мистер Рен?

— Я же был ребенком в то время. Я даже слухов об этом не помню.

— Майор Меткалф?

— Читал об этом в газетах. В то время я находился в Эдинбурге.

— Это все, что вы можете сказать? Я обращаюсь к вам ко всем.

Снова молчание. Троттер нетерпеливо вздохнул.

— Если кого-то из вас убьют, — сказал он, — пеняйте на себя.

Он круто повернулся и вышел из комнаты.

— Боже мой, — сказал Кристофер. — Какая напыщенность! Впрочем, он весьма хорош собой, правда? Эти полицейские приводят меня в восторг. Такие суровые и непреклонные. А вообще это просто жуткое дело. «Три слепых мышонка». А как звучит мелодия? Так?