Три сказки и еще одна - [31]

Не так легко попасть в Кощеев дворец, если очень долго думать — кого бы спросить, да как бы пройти, пустят ли, да ведь, наверное, не пустят! А Митька долго не думал — он просто постучался на кухню и сказал:

— А вот кому трубы почистить!

— Пошел вон, бездельник, — заворчал на него повар. — Знаем мы, какие трубы ты чистишь! Ты чистишь карманы, негодяй! Да здравствует Кощей!

— Дяденька, напрасно вы так думаете, — спокойно отвечал Митька. — Вы не смотрите, что я такой маленький. Я, поверьте, не меньше труб вычистил на своем веку, чем вы испекли пирогов.

— Ваше превосходительство господин тайный советник, — сказал повару его помощник. — Осмелюсь заметить, что в левом дымоходе главной печки вашего превосходительства сегодня загорелась сажа. Может быть, вы позволите этому негодяю, как вы изволили выразиться, посмотреть, в чем там дело, а потом доложить вам?

Главный повар нехотя кивнул головой, и Митька был допущен на кухню. А из кухни, как известно, можно пройти в столовую, из столовой в другую столовую, а из другой столовой в третью. Из восьмой столовой в девятую, а из девятой в десятую. Митька шел и не оглядывался. Оглянешься — оступишься, оступишься — заблудишься! И вдруг „рр-ав, ав, ав!“- где-то зарычала собака. Раз! — Митька нырнул в камин. Вот так камин! Он был выложен мрамором, и на каждой плите высечен Кощеев знак — две собачьих ноги крест-накрест. Но Митька не стал особенно удивляться. Подумаешь, камин! Он спрятался в угол и стал ждать.

„Посмотрим, — думал он, — что будет дальше?“

И вот в столовую вошел — кто бы вы думали? Младший Кощеев брат. Он был все еще в клетчатых штанах, но уже без очков и с перевязанным глазом.

„Молодец бабушка, — подумал Митька. Здорово угодила“.

— Да здравствует Кощей! — сказал младший Кощей. — Позволь доложить, о великий Кощей! Поиски не привели ни к чему. Галка и мальчик исчезли бесследно.

„Вот так штука, — подумал Митька. — С самим Кощеем разговаривает? Да где же он?“

Он осторожно выглянул из камина. Под столом? Никого. Под буфетом? Тоже. Митька взглянул наверх — и обомлел. Кощей, как муха, ходил по потолку.

— Убить всех галок, — сказал с потолка Кощей. — А мальчишку найти, ослепить и сжечь..

„Вот спасибо, — подумал Митька. — Как бы не так!“

— Позволь доложить, о великий Кощей, — сказал младший Кощей. — Щука сдохла по твоему приказанию. Она, оказывается, действительно была недовольна тем, что ты изволил за обедом съесть ее щуренка. Печной горшок положен в ларец и доставлен сюда. Мастер Золотые Руки ждет твоих распоряжений.

— Позвать его сюда, — сказал Кощей.

Только что он это сказал, как за дверью раздались шаги, и высокий человек с добрым и смелым лицом вошел в комнату. У него была широкая грудь, широкие, сильные плечи, но больше всего Митьке понравилась его борода, короткая и кудрявая, как у папы. Это и был Мастер Золотые Руки.

Трах-тарарах! Кощей скатился с потолка на стол и сел, кряхтя и потирая спину.

— Мастер, — глухим голосом сказал он и уставился на Мастера мертвыми глазами, — это ты заковал ларец?

— Да.

— И никто, кроме тебя, об этом не знает?

— Никто.

— А ты знаешь, что находится в этом ларце?

— Мне сказали, что Девочка Доброе Сердце возвращается на родину, что ты подарил ей этот ларец с чудесными подарками — скатертью-самобранкой и семимильными сапогами, Я заковал ларец, чтобы в далекой дороге никто не украл эти драгоценные вещи!

Кощей задумался.

— Ты заковал мою смерть, — сказал он. — А теперь я прикажу навеки заковать тебя в цепи, чтобы ты никогда и никому не мог передать эту тайну. Ты будешь сидеть в цепях до тех пор, пока ты ее не забудешь. Что же ты не кричишь: „Да здравствует Кощей!“?

Но Мастер Золотые Руки молчал.

— Гаус! — закричал Кощей.

— Рррр-ав-ав! — И тощая, хромая собака вбежала в комнату и встала на задние лапы перед Кощеем.

„Ага, вот и ты, голубушка, — подумал Митька, — Вот как тебя зовут. Гаус!“

И он стал твердить в уме это имя.

— Надеть на Мастера цепи, — приказал Кощей.

И страшная собака принялась за дело.

— Ррр-ав! — зарычала она.

И горн с мехами вдруг очутился в комнате, как будто упал с неба.

— Ррр-ав-ав!

И три Кощеевых брата вбежали и схватили Мастера за руки.

Да, это было действительно страшно! Огонь так и перебегал по раскаленным кольцам цепи, искры вспыхивали и гасли.

Опустив голову, мрачный Кощей сидел на столе и смотрел на Мастера мертвыми глазами.

— Прекрасно закован, — сказал он наконец. — Отлично, великолепно закован. Уведите его. А ты можешь остаться.

И собака встала на задние лапы и подняла к нему тощую морду.

— Ав-ав-ррау, — прорычала она. Вероятно, она хотела сказать „Да здравствует Кощей!“ по-собачьи.

— Посадить Мастера в подвал, — сказал Кощей. — Ларец поставить ко мне под кровать. Пусть Мастера сторожит Гнор. Ты будешь спать у дверей моей спальни.

„Запомним“, — подумал Митька.

— У девчонки пускай останется Гарт, — продолжал Кощей. — Мне кажется, что скоро — очень скоро — она станет как две капли воды похожа на мою покойную дочку. Прощай!

И собака скрестила перед ним свои лапы и ушла. А потом ушел и Кощей, потирая спину.

— Так, — сказал Митька и вылез из камина. — Ну что ж, пора приниматься за дело.