Три Шарлотты - [29]

– Надеюсь, я не заставила себя ждать?

– Отлично знаешь, что заставила, – отозвалась Керри и опустила ложку в тарелку с дымящимся супом.

Тетя Шарлотта лукаво подмигнула Генри Кемпу.

– Итак, – начала миссис Пейсон застольную беседу, – что вы поделывали? Пожалуй, мы бы с вами никогда и не виделись, если бы не эти обеды.

Чарли быстро вскинула глаза:

– Прости, бабушка, но я больше не могу обедать у тебя по пятницам.

– Почему?

– У меня в это время урок танцев.

Миссис Пейсон положила ложку и откинулась назад, зловеще спокойная.

– Урок танцев! Я полагаю, ты можешь перенести его па другой день. Ты отлично знаешь, что это единственный возможный день для наших обедов. Четверг – выходной день Гульды, по средам твои родители играют в бридж, но…

– Знаю, знаю, но перенести урок нельзя.

– А танцевать тебе необходимо, правда?

Чарли приняла это за чисто риторический вопрос. С таким же успехом можно было ее спросить: «А дышать тебе необходимо?» Миссис Пейсон обратилась к Белле:

– Это делается с твоего ведома? Белла невозмутимо грызла сухарик.

– Да, мы говорили об этом. Но ты ведь знаешь, мама, что в таких вопросах Чарли самостоятельно принимает решения!

Словно сговорившись, тетя Шарлотта и Лотти посмотрели на Чарли. В этом взгляде, независимо от их воли, проглядывало некоторое уважение.

– Но почему именно в пятницу вечером?.. – настаивала миссис Пейсон. – Лотти, позвони!

Лотти послушно позвонила. Вошла Гульда.

– Превкусный суп, мама, – заметил Генри.

Но миссис Пейсон нелегко было задобрить. Она пропустила комплимент мимо ушей.

– Почему именно в пятницу, скажи на милость?

Чарли даже заерзала на месте от удовольствия.

– Я все надеялась, что ты спросишь. Я просто умираю, до того хочу об этом поговорить. Видишь ли, в последних числах марта я заканчиваю слушание курсов по рациональному ведению коммерческих предприятий. Затем университет устроит нас на службу.

– Устроит на службу!

Миссис Пейсон всегда с опаской ждала, какую карьеру выберет внучка. Чарли ни на минуту не позволяла родным усомниться, что карьеру она сделает. Впрочем, слова «карьера» она избегала, предпочитая говорить просто о работе. Что же касается выбора последней, то Чарли колебалась между балетом, с одной стороны (для чего она была вполне подготовлена), и литературой – с другой стороны (к чему у нее совершенно не было таланта). Помимо этих крайних полюсов, ей иногда представлялось крайне соблазнительным стать дипломированной авиаторшей (она ни разу в жизни не летала), личной секретаршей миллионера (влияние подруг) или чемпионкой лаун-тенниса (она довольно удачно справлялась со средними игроками мужского пола, но, подавая мяч, всегда высовывала кончик языка). Чарли никогда не выражала лишь желания сделаться сиделкой.

В разгар своей университетской карьеры это юное парадоксальное существо вдруг объявило, к удивлению своих родственников и знакомых, о своем намерении прослушать новый курс, введенный университетом и имеющий целью подготовить молодых девиц к занятию административных должностей на предприятиях розничной торговли. Внезапно целый ряд университетов и фешенебельных колледжей приступил к тренировке девиц для таких должностей. В перспективе им сулили огромные оклады, как следствие произведенных ими коренных переворотов в способах ведения означенной торговли. До сего времени такие места занимали женщины, медленно и с трудом проходившие все ступени от продавщицы за прилавком до заведующей конторой. Вновь объявленные курсы должны были ввести в торговое дело барышень с университетским образованием.

Бабушка испытывала в отношении сделанного Чарли выбора карьеры смешанное чувство одобрения и одновременно порицания. Ясно, что в Чарли говорит кровь Трифтов. Но представить себе только девицу из рода Трифтов – в лавке! Пусть даже в конце концов она возглавит контору, отделанную красным деревом, будет ворочать огромными делами и командовать целым полком секретарей и подчиненных. Подобает ли это даме? Прилично ли это? Что скажут на Саус-Сайд?

Итак, миссис Пейсон в замешательстве повторила:

– Устроит на службу?

– Ну да, чтобы начать практику. Мы изучаем дело на всех стадиях, как инженеры или врачи. Как я сегодня слышала, меня устроят к Шильду, в отделение блузок.

– Что ты говоришь! – воскликнул Генри; вся эта история с Чарли и ее новой работой не на шутку забавляла его. – Итак, ты начнешь с продавщицы? Представь себе, Чарли, я вхожу в магазин и спрашиваю…

– С продавщицы? – переспросила миссис Пейсон, близкая к обмороку.

Она уже видела себя в магазине Шильда, пытающейся обойти отделение блузок, чтобы внучке не пришлось подойти к ней с заискивающим: «Что прикажете, мадам?»

– Ну конечно, не с продавщицы, – улыбнулась Чарли их невежеству. – Нет, благодарю, – сказала она Гульде, принесшей соус.

Чарли питалась, как атлет в период тренировок, избегая соусов, пирожных и конфет. Ее кожа напоминала лепестки розы.

– В понедельник я начинаю с должности подавальщицы.

Генри запрокинул голову и разразился неудержимым хохотом.

Миссис Пейсон резко отодвинула тарелку.

– Белла! Генри! Перестаньте смеяться. Тут не до смеха! Я не позволю, чтобы моя внучка носилась по магазину Шильда, как девчонка на побегушках! Вообразите себе только!