Три шага на Данкартен (1,2,3) - [35]

Лесом он пробирался часов пять, потом еще часа полтора отмахал по дороге. Так что подкрепиться вовсе не мешало.

– Обед? – хозяин истолковал стартовое молчание Юрия по-своему. – Платить, что ли, нечем? Можешь отработать: дров надо наколоть, а под дождь тащиться никому неохота.

Тут абориген заметил, что Юрий совершенно сухой. Взгляд его сделался едким, как кислота и слегка нерешительным.

Юрий бесшабашно взмахнул рукой: «Веди, мол! Отработаю!»

Секунду поколебавшись, хозяин поманил его ладонью и направился к кухне.

Едва он отодвинул занавес, запах пищи стал совершенно невыносимым: у Юрия свело спазмом желудок, а слюну пришлось сглатывать.

«Е-мое! – изумился разведчик. – Что это со мной? Соскучился по свежатинке?»

На феодальных мирах все разведчики откровенно отъедались, потому что синтетика хоть и питательна, но, черт возьми, далеко не так вкусна.

Вскоре запахи сменились: хозяин привел Юрия в конюшню. Во двор выходить хозяин не стал, показал из ворот:

– Вон, видишь бревна? Распилишь пяток на чурки и поколешь на дрова. Сложишь там, под навесом. Понятно? Юрий снова кивнул, потому что продолжал слушать и усваивать местный акцент.

– Ты что, немой? – спросил хозяин подозрительно.

Юрий отрицательно покачал головой и вышел под дождь.

Хозяин только недоверчиво хмыкнул.

Под навесом нашлись обещанные бревна и инструмент. Поплевав на руки, Юрий напрягся, взгромоздил одно из бревен на козла и взялся за пилу. Пила была двуручная, издревле именуемая «Дружбой». Но Юрий трудился в одиночку, поэтому здорово намаялся, пока отпилил пару полуметровых чушек.

Чтоб отдохнуть от «Дружбы» Юрий взялся за топор и кое-как расколол чушки на дрова. Аккуратно сложил их в сторонке и тоскливо сравнил кучку готовых дров с громадой непиленных бревен.

«Эдак я от истощения сдохну, пока все сделаю, « – уныло подумал Юрий и воровато огляделся.

Хозяин, первые пару минут исподтишка наблюдавший за ним из конюшни, уже удалился. На всякий случай Юрий активировал биосканер. Людей вблизи не было. В конюшне – лошади, пара полусонных псов, кошка с котятами, дальше – какая-то пернатая мелочь, наверное куры. В соседнем сарае – овцы, если верить блеянию. Люди только в доме.

«Ну и ладненько, – довольно хмыкнул Юрий, вынимая лучевую шпагу. – Не горбатиться же здесь, в самом-то деле…»

Он отрегулировал луч и мгновенно посек облюбованное бревно на все такие же чушки, только с идеально ровным срезом. Потом посек остальные бревна, прямо в штабеле. Лазер с тихим шипением проедал дерево, вился пахнущий смолкой дымок.

«И никаких опилок!» – с воодушевлением подумал Юрий.

Теперь он строил пирамидки из чушек и резал их вдоль, сразу по три штуки, словно готовил исполинский салат. Дрова аккуратненько укладывал «стеночкой». «Стеночка» неудержимо росла.

В общем, Юрий быстренько извел все бревна на дрова, сложил их, спрятал шпагу, тщательно затоптал выжженные лучом царапины в земле и, довольный, побежал рапортовать хозяину в зал.

Хозяин недобро на него уставился.

– Что такое? Или не под силу работа?

– Все, – коротко выдохнул Юрий, не решаясь пока строить длинные фразы.

– Как это – все? – не поверил хозяин.

Юрий театрально развел руками.

Хозяин молча отставил в сторону кружку, которую перед этим полировал захватанным полотенцем, и вразвалку проделал путь через кухню с конюшней. В воротах он остолбенел.

Потаращившись некоторое время на «стеночку» и на место, где раньше возвышался штабель бревен, хозяин не поленился выбраться под дождь.

– Черти меня побери! Ты в одиночку успел все это наколоть?

Потом он взял пару отрезанных кусков и недоумевающе оглядел их. Кромки у них были идеально ровные, совершенно не такие, какие получаются если колоть дрова топором. Да и щепок с опилками на земле осталось мизер – топором и пилой Юрий почти не работал.

– Ничего не понимаю, – пробормотал хозяин, в отчаянии скребя макушку. – Ладно, хрен с тобой… Бери охапку и пошли.

Юрий с удовольствием набрал в руки дров и направился за хозяином.

На кухне он вывалил дрова на указанное место, а чумазый старик-истопник как ни в чем не бывало отодвинул заслонку и невозмутимо принялся засовывать аномально ровные куски дерева в пылающее жерло печи. Геометрические дрова исправно занимались и горели.

– Давай в зал, – буркнул хозяин. – Еду сейчас принесут…

Принесли уже знакомое блюдо с ломтиками мяса, горкой тушеных овощей и ковригой житнего хлеба, да кружку паршивого пива. Понюхав пиво, Юрий недовольно скривился и обернулся к хозяину.

– А получше ничего нет? – спросил он, стараясь подражать местному говору.

Хозяин нахмурил кустистые брови:

– То, что получше, денег стоит!

– Я заплачу, – пожал плечами Юрий и добыл маленькую серебряную монетку из-под куртки.

Монетка была родом с Новой Зенго и имела на аверсе профиль тамошнего родового лидера Иоахима Абделлауи; на реверсе красовался замысловатый герб Новой Зенго. Тем не менее по поводу чужеродности монеты Юрий Шевела ничуть не волновался: серебро на отсталых мирах ценится независимо от вида и состояния. Так же как и золото. Но расплачиваться золотом в придорожной таверне рискованно, да и Юрий за неделю не сумел бы съесть и выпить все, что причиталось на золотую монету. Даже этого серебряного кругляша размером меньше ногтя наверняка с лихвой хватило бы, чтобы накормить человек десять до отвала и вдобавок упоить их в совершеннейший хлам.