Три ошибки Шерлока Холмса - [107]
И в нескольких словах Герберт Лайл обрисовал мистеру Майкрофту план, который созрел у него этим утром.
Когда он умолк, Майкрофт, всё это время стоявший возле стола в позе, выражающей самое напряжённое внимание, сделал какое-то неопределённое движение рукой, вдруг стукнул кулаком по столу, так, что дубовый стол застонал и затрещал, и, нагнувшись, неожиданно поцеловал молодого сыщика в лоб, причём от этого изъявления чувств, более возможного для каменной статуи, нежели для мистера Холмса-старшего, кресло вместе с Гербертом отъехало назад фута на три и остановилось, упёршись в ковёр.
— Что с вами?! — вскрикнул Лайл, вскакивая. — Никак не ожидал!
— Я и сам не ожидал, — пробормотал мистер Майкрофт. — Извините. Но вы... Вы и сами не понимаете, как много делаете для меня. Несколько часов назад я расстался с братом, думая, что теряю его навсегда.
— Что?! — Лайл пошатнулся и обеими руками вцепился в спинку кресла, чтобы не выдать внезапной слабости. — Он был у вас?! Он уже в Лондоне?
И тотчас взор молодого человека упал на сиденье кресла, в котором сидел и с которого поднялся мистер Холмс-старший. На светлой обивке он увидел тёмное, зловещего цвета пятно.
— Так вот, что вы прятали от меня! А в камине что жгли? А я-то думаю, для чего камин затоплен, ведь так тепло! Где он, сэр, скажите ради бога?
— Я не знаю, — голос чиновника был глух, он отвернулся. — Я не мог его удержать. Думаю, он уже в Уордингтон-хилле. Он ушёл от меня в одиннадцать утра. Некоторые подробности его прибытия есть в «Таймсе» под заголовком: «Преступник на борту «Адмирала Нельсона». Там речь идёт о Джоне Клее, но это был не Клей: Шерлок сознательно выдал себя за него, чтобы тот успел скрыться вместе с их сообщницей. Большего я не знаю, даю слово.
— Вы поссорились? — дрожащим голосом спросил Герберт.
— Нет, — покачал головой Майкрофт. — Просто он спешил. Спешил и потому ушёл. Его ведь ничто не остановит. Он идёт до конца и не себя спасает, а своего приятеля-висельника. Он поехал к герцогу Уордингтонскому и больше ничего не изволил мне сообщить.
Усилием воли Герберт подавил овладевшую им дурноту.
— Ещё только один вопрос, сэр, — тихо сказал он. — Ваш брат тяжело ранен?
Майкрофт потемнел.
— Будь он ранен тяжело, я бы силой запихал его в постель. Нет, у него нога ниже колена задета пулей. Неопасно. Сознаюсь, помогать ему в этой авантюре с герцогом я отказался, мне это всё не по душе... Но если вы действительно добудете твёрдые доказательства непричастности Шерлока к убийству, я обещаю вам попросить и за этого вашего Джона Клея. Вы надеетесь сегодня поймать убийцу?
— Сегодня или завтра, сэр. Завтра воскресенье, на пруду в Степни не будет рабочих, как нет их и сегодня. Преступнику это удобно.
— Что же, храни вас Бог!
Майкрофт Холмс вернул себе прежнее величавое выражение лица и спокойствие позы, и только лёгкое дрожание в кончиках пальцев выдавало его. Он вдруг посмотрел пристально на Герберта и спросил, уже провожая его к двери:
— Сэр, а вы... Скажите, вы были лично знакомы с Шерлоком?
— Нет, — ответил Лайл. — Никогда.
— Хм! Ну что же... Быть может, я вас познакомлю с ним. А быть может, и вы меня с ним познакомите. Как и мой брат, вы очень странный человек, но сейчас мне пришла в голову мысль... нелепая, сознаюсь. Мысль о том, что вы ещё более странны, чем стараетесь казаться.
— Всё может быть, мистер Холмс! — ответил Герберт, спокойно пожимая руку чиновника. — До свидания!
ГЛАВА 2
Уординггон-хилл не походил на обычные английские дворянские замки, с их традиционным полусредневековым обликом, с их мрачными стенами, с галереями и переходами, в которых днём печально свистит ветер, а ночью мерещатся привидения, с высокими залами, тонущими в полутьме, оживлёнными лишь бесконечной галереей родовых портретов.
Этот, действительно очень старый дворец, выстроенный в шестнадцатом веке на месте другого, выстроенного в одиннадцатом и принадлежавшего тому же роду Уордингтонов, был в восемнадцатом столетии значительно перестроен по приказу его тогдашнего владельца и являл собою замечательное произведение архитектурного искусства, выдержанное в изысканно-романтическом стиле. Огромные голландские окна со множеством сияющих стёкол, светлый камень стен и изящных угловых башен, мраморная лестница с дремлющими на ней львами, и всё это среди парка, выполненного в стиле «каприз», то есть имитирующего живую, нетронутую природу. Этот парк был украшен не клумбами, а причудливыми нагромождениями камней, среди которых бурно и волшебно росли цветы, не мраморными бассейнами, а прудами со склонёнными над зеркальной водой ветвями экзотических деревьев. В прудах плавали австралийские чёрные лебеди, чьи загадочные силуэты скользили бесшумно под шелестящей листвой, по лужайкам бродили павлины, резкие крики которых нарушали девственную тишину этого парка и рождали мысли о глухих дебрях леса, населённого эльфами и гномами.
Внутри замок тоже был выдержан в стиле прошлого века и вызывал не сдержанную робость и пугливое почтение, как обычные родовые гнёзда британской знати, но настоящее восхищение. Светлое дерево и бронза, позолота, хрусталь и мрамор, очаровательные китайские будуары, зимний сад, ротонды с греческими скульптурами, галереи, в которых картины лучших английских мастеров соседствовали с драгоценными полотнами прославленных итальянцев.
Поздней осенью 1263 года князь Александр возвращается из поездки в Орду. На полпути к дому он чувствует странное недомогание, которое понемногу растёт. Александр начинает понимать, что, возможно, отравлен. Двое его верных друзей – старший дружинник Сава и крещённый в православную веру немецкий рыцарь Эрих – решают немедленно ехать в ставку ордынского хана Менгу-Тимура, чтобы выяснить, чем могли отравить Александра и есть ли противоядие.
Роман посвящен жизни и творчеству Огюста Монферрана (1786–1858), одного из крупнейших архитекторов XIX в., создателя Александровской колонны, Исаакиевского собора и многих других архитектурных сооружений.Роман Ирины Александровны Измайловой рассчитан на широкий круг читателей, но в особенности будет полезен тем, кто интересуется историей русского искусства и культуры в целом.Для широкого круга читателей.Издание осуществлено за счет средств автора.
На фоне реальных исторических событий, знакомых нам лишь по древнегреческой мифологии, разворачивается действие этого фантастического остросюжетного романа. Автор превращает мифологических героев в живых реальных людей с реальными характерами, но дает им несколько иную судьбу, чем неведомые нам создатели древнегреческих мифов. Из существующих вариантов известного предания о Троянской войне, на основе которых было создано множество литературных произведений, гомеровская «Илиада» была более гениальной, чем остальные, но не более верной исторической правде, которой мы попросту не знаем...
Исаакиевский собор – одно из самых удивительных зданий в мире. Его строительство растянулось на сорок лет (с 1818 по 1858 год). За это время Российскую империю потрясали бунты, стихийные бедствия и эпидемии, однако ценой многих жертв и вопреки тяжелейшим испытаниям главный Собор страны был построен и освящен. Роман Ирины Измайловой в увлекательной форме рассказывает подробную историю строительства Исаакиевского собора, а также биографию его гениального зодчего Огюста де Монферрана, чья жизнь, полная невероятных приключений, может затмить лучшие страницы книг Александра Дюма.
Конец XII века. Ричард Львиное Сердце не вернулся из Крестового похода. В отсутствие короля «старая добрая Англия» превращается в ад – осмелевшие от безнаказанности феодалы грабят и рвут страну на части, простонародье ропщет под гнетом двойных налогов, в лесах и на дорогах хозяйничают разбойничьи шайки, и повсюду гремит имя Робин Гуда, который слывет «благородным разбойником» и защитником угнетенных. Но что за польза народу от его «подвигов», расшатывающих и без того слабую власть и ввергающих страну в кровавую смуту? Станет ли простолюдинам легче, если вся Англия превратится в выжженную мятежами пустыню? Кто в состоянии обуздать бандитскую вольницу и спасти королевство от гибели? Лишь один человек – благородный сэр Эдвин, шериф Ноттингемский…Неожиданный взгляд на судьбу и деяния легендарного разбойника! Шокирующее переосмысление классического сюжета! Именно так Ридли Скотт (режиссер «Гладиатора» и «Царства небесного») задумал снимать свой блокбастер «Робин Гуд», премьера которого стала главным кинособытием года!
Середина XVIII века. На просторах Карибского моря идет бесконечная война за вест-индские колонии с их несметными богатствами. А на войне, как известно, все средства хороши — на словах осуждая морской разбой, великие державы не брезгуют помощью пиратов. Их черные флаги с «веселым Роджером» наводят ужас на портовые города; встречи с ними избегают даже военные корабли. И на все Карибское море гремит имя пиратского капитана по прозвищу Черный Алмаз — неуловимого, словно призрак, стремительного и опасного, как акула, загадочного, как сама смерть.
Звукозапись, радио, телевидение и массовое распространение преобразили облик музыки куда радикальнее, чем отдельные композиторы и исполнители. Общественный запрос и культурные реалии времени ставили перед разными направлениями одни и те же проблемы, на которые они реагировали и отвечали по-разному, закаляя свою идентичность. В основу настоящей книги положен цикл лекций, прочитанных Артёмом Рондаревым в Высшей школе экономики в рамках курса о современной музыке, где он смог описать весь спектр основных жанров, течений и стилей XX века: от академического авангарда до джаза, рок-н-ролла, хип-хопа и электронной музыки.
Как жили и работали, что ели, чем лечились, на чем ездили, что носили и как развлекались обычные англичане много лет назад? Авторитетный британский историк отправляется в путешествие по драматической эпохе, представленной периодом от коронации Генриха VII до смерти Елизаветы I. Опираясь как на солидные документальные источники, так и на собственный опыт реконструкции исторических условий, автор знакомит с многочисленными аспектами повседневной жизни в XVI веке — от гигиенических процедур до особенностей питания, от занятий, связанных с тяжелым физическим трудом, до проблем образования и воспитания и многих других.
Полу-сказка – полу-повесть с Интернетом и гонцом, с полу-шуточным началом и трагическим концом. Сказание о жизни, текущей в двух разных пластах времени, о земной любви и неземном запрете,о мудрой старости и безумной прыти, о мужском достоинстве и женском терпении. К удивлению автора придуманные им герои часто спорили с ним, а иногда даже водили его пером, тогда-то и потекла в ковши и братины хмельная бражка, сбросила с себя одежды прекрасная боярыня и обагрились кровью меч, кинжал и топор.
Беседа императора Константина и патриарха об истоках христианства, где Иисус – продолжатель учения пророка Махавиры. Что означает очистительная жертва Иисуса и его вознесение? Принципы миссионерства от Марии Назаретянки и от Марии Магдалены. Эксперимент князя Буса Белояра и отца Григориса по выводу христианства из сектантства на основе скифской культуры. Реформа Константина Великого.
Принятое Гитлером решение о проведении операций германскими вооруженными силами не являлось необратимым, однако механизм подготовки вермахта к боевым действиям «запускался» сразу же, как только «фюрер и верховный главнокомандующий вооруженными силами решил». Складывалась парадоксальная ситуация, когда командование вермахта приступало к развертыванию войск в соответствии с принятыми директивами, однако само проведение этих операций, равно как и сроки их проведения (которые не всегда завершались их осуществлением), определялись единолично Гитлером. Неадекватное восприятие командованием вермахта даты начала операции «Барбаросса» – в то время, когда такая дата не была еще обозначена Гитлером – перенос сроков начала операции, вернее готовности к ее проведению, все это приводило к разнобою в докладываемых разведкой датах.
После Октябрьской революции 1917 года верховным законодательным органом РСФСР стал ВЦИК – Всероссийский центральный исполнительный комитет, который давал общее направление деятельности правительства и всех органов власти. С образованием СССР в 1922 году был создан Центральный исполнительный комитет – сначала однопалатный, а с 1924 года – двухпалатный высший орган госвласти в период между Всесоюзными съездами Советов. Он имел широкие полномочия в экономической области, в утверждение госбюджета, ратификации международных договоров и т. д.
Ранним утром 13 октября 1307 года по тайному приказу короля Филиппа IV по всей Франции начались аресты членов Ордена Храма, а имущество и казна захвачены. В тот же день из порта Ла-Рошель отплыли в неизвестном направлении семнадцать кораблей тамплиеров, а юный граф Гитар де Боже сумел тайно покинуть Париж, забрав с собой одну из святынь Ордена. Спустя шестьсот лет к владельцу похоронного бюро в Киеве Ванику Бабаяну явился странный человек и предложил сделать тайное захоронение на заброшенном кладбище за огромные деньги, а затем и стать хранителем могилы.
Великий князь Московский и Владимирский Василий I Дмитриевич (1371—1425) был старшим сыном Дмитрия Ивановича Донского и правил Московским государством без малого 36 лет. При этом в отечественной истории о нём сохранилось очень мало сведений, а памятник — всего один! А ведь при Василии Дмитриевиче Московское государство расширило свои владения почти вдвое, замирилось и заручилось поддержкой Великого княжества Литовского, а ханы Золотой Орды лишь единожды покусились на Москву, да и то безрезультатно! И главное — никаких внутренних дрязг и междоусобных конфликтов, на земле Московской наступили долгожданные мир и лад. В новом увлекательном романе известный писатель Юрий Торубаров воздаёт должное этому мудрому и дальновидному правителю, достойному наследнику победителя Куликовской битвы! Книга издаётся в авторской редакции.
1395 год. После победы на Куликовом поле прошло полтора десятка лет, а судьба Русской Земли вновь висит на волоске.«Над городом и окрестностями плыл звук соборного колокола — бам-м-м, бам-м-м, бам-м-м! Просыпайся, Русь, бери оружие в руки: враг у ворот!»Разгромив Золотую Орду и покорив Крым, грозный ТАМЕРЛАН идет войной на Москву. Уже пало Елецкое княжество, непобедимое войско Тимура штурмует пограничный город:«Завыла боевая труба, и гулямы ринулись в атаку. Причём — конно! Подскакав вплотную, они круто поворачивали коней, прямо с них прыгали на деревянную стену и карабкались вверх, цепляясь за воткнутые копья и помогая себе ножами.
Опер всегда опер — что в наши дни, что в Российской империи при Екатерине Великой. И как его ни называй — «следаком» МУРа или розыскником юстиц-коллегии, — его служба из века в век остается неизменной: раскрывать преступления, ловить уголовников, карать душегубов.Ведь и при матушке-императрице, в «золотой век» Екатерины, хватало грабителей и убийц. За парадными фасадами империи таятся темные подворотни, гиблые трущобы и бандитские притоны. На востоке полыхает Пугачевский бунт. В Москве орудует шайка фальшивомонетчиков.