Три мушкетера. Том первый - [33]

 Портосъ занималъ очень обширную квартиру на улицѣ "Старая Голубятня". Каждый разъ, какъ онъ проходилъ съ кѣмъ-нибудь изъ своихъ друзей мимо своихъ оконъ, у одного изъ которыхъ всегда торчалъ Мускетонъ въ парадной ливреѣ, Портосъ поднималъ голову и говорилъ: "Вотъ моя квартира". Но его никогда не заставали дома; онъ никогда никого не приглашалъ къ себѣ и никто не могъ составить себѣ представленія о томъ, какія богатства на самомъ дѣлѣ заключаетъ въ себѣ эта по виду роскошная квартира.

 Арамисъ занималъ маленькую квартиру, состоявшую изъ будуара, столовой и спальни, которая, какъ, впрочемъ, и вся остальная квартира, была расположена въ нижнемъ этажѣ и выходила окнами въ маленькій садъ, свѣжій, зеленый, тѣнистый и непроницаемый для глазъ сосѣдей.

 Какъ устроился д'Артаньянъ, какъ онъ жилъ, былъ помѣщенъ, мы уже знаемъ, а также уже познакомились съ его слугой -- Плянше.

 Д'Артаньянъ, отъ природы очень любопытный, какъ, впрочемъ, всѣ люди, одаренные геніемъ интриги, употребилъ всѣ старанія, чтобы узнать, кто такіе въ дѣйствительности были Атосъ, Портосъ и Арамисъ, такъ какъ было очевидно, что подъ этими вымышленными воинственными именами каждый изъ молодыхъ людей скрывалъ свое настоящее имя дворянина, въ особенности Атосъ, въ которомъ аристократъ чувствовался за цѣлую милю. Онъ обратился съ этой цѣлью къ Портосу, чтобы получить свѣдѣнія объ Атосѣ и Арамисѣ, а къ Арамису -- чтобы узнать что-нибудь о Портосѣ.

 Къ несчастію, Портосъ самъ о жизни своего молчаливаго товарища зналъ только то, что было извѣстно всѣмъ. Говорили, что онъ былъ очень несчастливъ въ любовныхъ похожденіяхъ и что ужасная измѣна навсегда отравила жизнь этого благороднаго человѣка.

 Что это была за измѣна?-- никто этого не зналъ.

 Жизнь Портоса, настоящее имя котораго, равно какъ и двухъ его товарищей, было извѣстно одному только де-Тревилю, не представляла ничего таинственнаго. Тщеславный и болтливый, онъ весь былъ какъ на ладони. Единственно, что могло бы ввести въ заблужденіе наблюдателя, это -- если бы онъ вѣрилъ всему, что Портосъ разсказывалъ о себѣ.

 Арамисъ, не имѣвшій, повидимому, никакихъ тайнъ, на самомъ дѣлѣ былъ сама таинственность; онъ мало сообщалъ въ отвѣтъ на вопросы, которые ему задавали относительно другихъ, и избѣгалъ отвѣчать на тѣ, которые касались лично его. Однажды д'Артаньянъ, послѣ долгихъ разспросовъ о Портосѣ, узнавши отъ него объ удачномъ волокитствѣ мушкетера за какою-то принцессой, о чемъ всѣ говорили, захотѣлъ узнать также что-нибудь и о любовныхъ похожденіяхъ своего собесѣдника.

 -- А вы, любезный товарищъ, спросилъ онъ его,-- вы сами, который разсказываете только о чужихъ графиняхъ, баронессахъ и принцессахъ?

 -- Извините, прервалъ Арамисъ,-- я разсказывалъ вамъ то, что самъ Портосъ говорилъ и во всеуслышаніе разсказывалъ при мнѣ обо всѣхъ этихъ приключеніяхъ. Но повѣрьте, любезный г. д'Артаньянъ, что если бы я зналъ объ этомъ изъ другого источника или если бы онъ самъ довѣрилъ мнѣ это, то не было бы болѣе скромнаго исповѣдника, чѣмъ я.

 -- Я въ этомъ не сомнѣваюсь, возразилъ д'Артаньянъ,-- но мнѣ кажется, что вы сами довольно коротко знакомы со знатью, доказательствомъ чего служить вышитый платокъ, которому я обязанъ честью быть знакомымъ съ вами..

 На этотъ разъ Арамисъ нисколько не разсердился, но съ самымъ скромнымъ видомъ дружелюбно отвѣтилъ:

 -- Не забывайте, мой любезный, что я хочу быть служителемъ церкви и что поэтому я избѣгаю всякихъ свѣтскихъ приключеній. Платокъ, который вы видѣли у меня, вовсе не былъ подаренъ мнѣ,-- его забылъ у меня одинъ изъ моихъ друзей. Я долженъ былъ взять его, чтобы не компрометировать его и даму, которую онъ любить. Я самъ не имѣю и не хочу имѣть любовницы, слѣдуя въ этомъ случаѣ примѣру въ высшей степени разсудительнаго Атоса, который такъ же не имѣетъ любовницы, какъ и я.

 -- Но, чортъ возьми, разъ вы мушкетеръ, вы -- не аббатъ!

 -- Мушкетеръ только на время, любезный, какъ говорить кардиналъ, мушкетеръ поневолѣ, но душой я принадлежу церкви, повѣрьте мнѣ. Атосъ и Портосъ втянули меня, чтобы чѣмъ-нибудь отвлечь меня: въ то самое время, какъ меня чуть не постригли въ монахи, случилось небольшое столкновеніе съ... Но это нисколько васъ не интересуетъ и я отнимаю у васъ драгоцѣнное время.

 -- Напротивъ, это меня очень интересуетъ! вскричалъ д'Артаньянъ,-- и въ настоящую минуту мнѣ абсолютно нечего дѣлать.

 -- Да, но мнѣ нужно прочитать требникъ, отвѣчалъ Арамисъ,-- затѣмъ сочинить стихи, о которыхъ меня просила госпожа д'Егильонъ, потомъ мнѣ нужно еще сходить въ улицу Сентъ-Оноре купить румянъ для госпожи де-Шеврезъ: такимъ образомъ, вы видите, мой дорогой другъ, что если не вы, то я очень спѣшу.

 И Арамисъ дружески протянулъ р.уку своему молодому пріятелю и простился съ нимъ.

 Д'Артаньянъ не могъ, несмотря на всѣ свои старанія, узнать ничего болѣе о своихъ новыхъ товарищахъ, а потому онъ принялъ рѣшеніе вѣрить всему, что говорилось объ ихъ прошедшемъ, надѣясь сдѣлать болѣе вѣрныя и подробныя открытія въ будущемъ, а пока онъ считалъ Атоса -- Ахиломъ, Портоса -- Аяксомъ, а Арамиса -- Іосифомъ.