Три мудреца в одном тазу - [3]

Купив яхту, Петр Иванович тут же решил опробовать ее в деле. А поскольку он все привык делать с размахом, то сразу же отправился в настоящий круиз. Вспомнил детские мечты и решительно двинулся вокруг Европы — из Санкт-Петербурга в Сочи. И обязательно заглянуть в Рио-де-Жанейро — все равно по дороге (по географии у Колобкова всегда была двойка). Себя торжественно назначил капитаном судна, а в качестве экипажа нанял пару старых знакомых — Василия Васильевича Фабьева и Евлампия Петровича Угрюмченко.

Первый больше сорока лет прослужил на торговом корабле штурманом. Потом вышел в отставку, но на суше усидеть так и не смог — тосковал по соленым брызгам и качающейся палубе. Старый морской волк с восторгом ухватился за предложенную должность, выгладил любимый китель, вдрызг разругался с дочерью, не желавшей отпускать беспокойного папашу, и гордо поднялся в ходовую рубку. Ясное дело, сам Колобков капитаном только числился — до этого дня он и за границу-то выезжал всего один раз — пару лет назад летал в то самое Рио-де-Жанейро. Весь в делах, весь в работе… Зато теперь решил оторваться за все упущенные годы.

Второго члена экипажа все сразу начали называть попросту Петровичем. Пожилой механик был таким же опытным моряком, что и Фабьев, только служил отнюдь не на море, а под ним. То есть — на подводной лодке. Такой же отставник, как Василий Васильевич, Угрюмченко точно так же не мыслил жизни без океана. И еще без бутылки — но в работе ему это не мешало.

На этом команда яхты заканчивалась. Но большего «Чайке» и не требовалось — сверхсовременное судно вполне могло бы обойтись и одним-единственным человеком. Зато пассажиров на борту набралось несколько побольше — одиннадцать. Хотя при желании на огромную «Альфа III» можно впихнуть человек сто, а то и сто пятьдесят — если немного потесниться. Так что всего-навсего тринадцати обитателям тут было очень просторно.

В первую очередь, семья Колобкова. Как хороший семьянин, Петр Иванович не мог допустить, чтобы родные скучали, пока он развлекается. Поэтому взял с собой всех — жену и четверых детей. А еще тещу… хотя вот тут он отбивался руками и ногами, не желая портить отдых присутствием этой гарпии. Увы, жена настояла. С супругой Колобков никогда не спорил. Единственное, что он сделал, так это прихватил еще четырех человек в качестве «противовеса». Гюнтера Грюнлау — своего немецкого партнера по бизнесу, Гену с Валерой — телохранителей, и Сергея Витальевича Чертанова. Как он заявил, меньшее количество Матильду Афанасьевну не уравновесит.

Сергей сначала обрадовался, когда ему предложили отправиться в морской круиз на халяву, да еще получить на все это время оплаченный отпуск. Потом до него дошло, что отдых в такой компании будет похуже любой работы, и он попытался отвертеться. Колобков нехорошо сощурился, осведомился, не брезгует ли подчиненный обществом начальника, и мягко намекнул, что отказываться лучше не стоит. Пришлось соглашаться.

Вообще-то, сначала Петр Иванович хотел взять секретаршу. Но потом все-таки сообразил, что если жена хотя бы увидит Людочку, то он впервые в жизни обрадуется отсутствию волос. И Сергей его прекрасно понимал — Люда была, возможно, худшим секретарем из всех, кого он знал (даже дворник дядя Митя мог справиться лучше, несмотря на полную глухоту), но зато ее фото охотно напечатали бы на обложке «Playboy».

Поэтому Колобков и прихватил Серегу — он уже успел сообщить жене, что с ним едут секретарь, телохранители и немецкий корефан. Чтобы Сергей не проболтался, ему были выданы хорошая премия и строгое предупреждение.

Сергей и на самом деле работал на Петра Ивановича. Только не секретарем, а системным администратором — или, сокращенно, сисадмином. Говоря доступным языком — следил, чтобы все компьютеры и смежная техника работали без сучка, без задоринки.

Это место ему подкузьмил Володька — старый однокашник, который был сисадмином у Колобкова прежде. Расхваливал он его очень долго — мол, платят щедро, начальник — золото, а работа легкая-прелегкая. Сиди себе, да в потолок плюй — компы работают сами, юзеры все далеко продвинутые, глупостей почти не делают. В общем, рай, а не должность.

Сергей подозрительно спросил, чего же он тогда оттуда увольняется, если там так хорошо. Владимир искренне обиделся на старого товарища и ответил, что всю жизнь бы работал на Петра Ивановича да вот, оказия какая, переезжает в Кишинев — молдаване предложили другую работу, еще лучше. Сергей взглянул в его честные, как у Чубайса, глаза и поверил.

Зря.

Володька не соврал только насчет щедрости начальника. Платил тот, действительно, не скупясь. Но вот насчет легкости… тут он не просто приукрасил, а нагло подставил однокашника. Контора Колобкова оказалась настоящим лесом — что ни служащий, то дуб. Девяносто пять процентов работников пользоваться компьютером не умели совершенно, а еще четыре — тоже не умели, но сами себя считали специалистами высшего класса. Более-менее продвинутых юзеров обнаружилось всего два — глухой дворник дядя Митя и Венька из котельной. Остальные — самые натуральные ламеры.

Большинство сотрудников совершенно серьезно считали Сергея (да и всех его предшественников) тунеядцем. Мол, совершенно непонятно, за что ему деньги платят — даже не может сделать так, чтобы компьютеры не ломались! А ведь одни только основные операции по поддержанию сети занимали у него добрую половину рабочего дня — в конторе всегда была груда разнообразного электронного барахла.