Три любовных романа. Лучшие из лучших — 1996 (из второго десятка). - [54]

Дом был большой и просторный, обставленный уютной красивой мебелью, с прекрасной кухней и не менее великолепным вторым этажом. Кэсси вдруг стало ужасно одиноко, будто она очутилась здесь не по праву (да ведь так оно и было!), и когда она неожиданно вошла в спальню Джордана, то почувствовала, как испуганно забилось сердце. Все в этой комнате говорило о нем: краски, картины, настольная лампа, – и она не удивилась, увидев двуспальную кровать. Он бы просто не уместился на обычной кровати. Ей вспомнилось, как он ночевал в ее квартире на маленькой кушетке, вспомнились его чуткость и доброта. Ну а сейчас? Разве сейчас он не так же добр и внимателен к ней? До чего же хочется вернуть то время с его спокойными товарищескими отношениями, но, увы, все это в прошлом.

Спустившись вниз, она застала Джордана в гостиной, пришлось собраться с духом и присоединиться к нему.

– Ой, вы уже убрали елку! – воскликнула она и тут же залилась краской под его насмешливо‑ироничным взглядом.

– Разумеется, – спокойно ответил он. – Я знаю все, что положено делать в таких случаях. Моя мать научила меня заботиться о прелестных феях, живущих в дальнем конце сада. Все украшения я аккуратно убрал, ветки падуба сжег, а елку нужно посадить в землю, но расти она не должна. По‑моему, я ничего не упустил.

Кэсси с улыбкой кивнула и села в кресло у камина, глядя не на Джордана, а на пляшущие языки жаркого пламени. На мгновенье повисла напряженная тишина, затем он спросил:

– Скажите, что мне следует изменить?

– Ничего! – Взглянув на него, Кэсси тут же отвернулась, чтобы не видеть этих серебристых глаз, в которых отражался огонь камина. – Здесь так чудесно. Я в восторге от кухни, а ванные комнаты просто бесподобны. Кэсси снова замолчала, и Джордан, поняв, что она больше ничего не скажет, неожиданно деловито проговорил:

– Экономки у меня нет. Только приходящая прислуга, она каждый день убирает дом. Но если вы пожелаете…

– Нет, – быстро сказала Кэсси. – Я привыкла обходиться без этого. Мне нравится готовить, и после работы я спокойно смогу…

– О работе отныне не может быть и речи, – твердо заявил он, пристально глядя на Кэсси, лицо которой выражало удивление. – Когда я сказал Гаю, что вы в редакцию не придете, я имел в виду именно это. Сегодня утром, отвезя вас на вашу квартиру и вернувшись в газету, я навел справки и выяснил, что можно получить специальное разрешение и зарегистрировать наш брак в конце следующей недели. До тех пор я хочу, чтобы вы оставались здесь и привели эту берлогу в жилой вид.

– Вы говорили, что мне не придется ни от чего отказываться, – с обидой напомнила Кэсси, но Джордан лишь посмотрел на нее безмятежным взглядом.

– Это было до того, как мы узнали о вашей беременности, – заметил он.

– Вам нет никакой необходимости работать, и я хочу, чтобы вы отнеслись к этому спокойно. Это не значит, что вы станете затворницей. У вас будет своя машина и полная свобода делать все что угодно.

– За исключением того, что я действительно хочу делать! – съязвила Кэсси.

– Если вы имеете в виду ежедневные поездки в «Хералд», то да, – твердо сказал Джордан. – Я хочу, чтобы это холостяцкое жилище стало настоящим уютным домом, куда мы вернемся после свадьбы. У меня самого нет ни времени, ни возможности привести его в надлежащий вид. – Внезапно его голос смягчился. – Разве вам не хочется, чтобы у нашего ребенка был настоящий дом, Кэсси? – тихо спросил он.

Кэсси молча кивнула и отвернулась. Весь ее гнев куда‑то исчез. Она действительно хотела этого. Может быть, даже слишком хотела, принимая во внимание свое не очень счастливое детство.

– Комнату, которая смотрит на холмы, – быстро сказала она, – ту, что в задней части дома, можно переоборудовать в детскую. И я могла бы устроиться там. Если вы разрешите кое‑что в ней поменять…

– Делайте все, что считаете нужным, – холодно сказал он. – Я уже говорил, вы можете поступать по вашему усмотрению. Вообще‑то именно этого я от вас и жду. Сейчас я сварю кофе, а потом отвезу вас домой. Послезавтра у вас будет своя машина, тогда вы сможете приезжать сюда днем. Надеюсь, вы умеете водить?

Кэсси в ответ лишь кивнула, не удивляясь, что чувствует себя здесь чужой. Все‑таки она совершенно не знает Джордана. Здесь, в этом доме, слушая, как он строит планы ее будущей жизни, она вдруг почувствовала страх, и вполне обоснованный, ведь Джордан наверняка будет полон сожаления и досады, но никогда не скажет об этом вслух.

Что ж, по крайней мере у нее будет своя комната. Очевидно, он и не ожидал, что она будет спать у него. Возможно, после рождения ребенка он согласится на развод, и они придут к полюбовному соглашению. Для нее это был единственный мыслимый выход из сложившейся ситуации, который бы дал свободу Джордану и не причинил боли никому, кроме нее самой.

Глава 10

Для родителей Джордана известие об их свадьбе оказалось столь же ошеломляющим, сколь и по‑настоящему радостным. После звонка сына оба они потребовали к телефону Кэсси, и ей было очень трудно держаться естественно в присутствии стоявшего рядом Джордана, пытающегося скрыть свое мрачное настроение. Она передала ему трубку, когда слезы перехватили горло, и невольно восхитилась тем, как легко и непринужденно звучал его голос, тогда как лицо оставалось совершенно неподвижным.