Три цвета белой собаки - [18]

— Вот это да, шеф! — Саша занес дорожную сумку, поставил на мягкий ковер, восхищенно покачал головой и неслышно вышел.

Решил выложить вещи, чтобы не мялись, пошел в спальню к огромному шкафу с зеркальными дверцами. И застыл.

Седина, залысины, морщины — пусть небольшие, но все равно кракелюр в будущем неизбежен, ведь кожа тонкая и сухая. Синяки под глазами, выпирает живот. Типичный кавалер хорошо за 50. И это я еще в спортзал хожу! Надо бы посерьезней за себя взяться: подтянуть живот, подобрать нормальный крем для лица. Ладно, мне не кастинг у днепропетровских красоток проходить.

Достал из сумки несессер, повертел в руках. Отнес в ванную. Девушки любят полазить по модным сумочкам, а там внутри то, что женскому глазу видеть совершенно не обязательно: таблетки от давления, которые нужно принимать два раза в день; снотворное, пью его часто уже семь лет, хотя в аннотации предупреждают, что не больше десяти дней… Есть о чем задуматься, Марк. Еще год — и ты будешь мужчина «под шестьдесят», а через два — разменяешь седьмой десяток. Интересный возраст. Карл Юнг писал, что только после 60 лет человек становится самодостаточной, цельной личностью и начинает жить уникальной истинной жизнью, руководствуясь подлинными желаниями и своими настоящими ценностями. Ну-ну, проверим, Карл, проверим.

Но это и подлый возраст. Потому что когда мужчине «под шестьдесят», он может быть как моложавым человеком среднего возраста, так и стариком. Промежуточных вариантов нет. Либо ты в форме, либо стар, а там и суперстар, как в анекдоте.

Я потер сеточку морщин под левым глазом — вроде еще недавно их не было? Или это свет так неудачно падает? А это что такое? Разве еще вчера был этот залом, придающий рту то ли скептическое, то ли горькое выражение? Нет, приеду домой — срочно к косметологу, пусть делает массаж, подбирает толковый крем, придумывает что-нибудь! Никакими модными шмотками не компенсировать увядание. Я сел на кровать и продолжил себя рассматривать. Некстати в голове зазвучал Малежик: «Виноват, мадам, виноват, не сберег я вас в вихре лет, у меня глаза на закат, а у вас на рассвет». Уже и не вспомню, когда слушал эту песню — телевизор не смотрю, на радио давно другая музыка, а тут надо же — мозг подсунул саундтрек к моим упадочническим настроениям.

Звонок вывел из грустного оцепенения. Алик торопит, не терпится ему накатить. Я очнулся, почувствовал дикий голод и повеселел: все еще можно поправить, улучшить, надо только взяться за себя как следует. Какие еще «глаза на закат»? Вон тому же Андрею Кончаловскому на днях 75 исполнится, а разве скажешь — старик? Видный мужчина!

Предвкушая вкусный обед — уже почти половина шестого! — я быстро принял душ, переоделся и вышел из домика, напевая «Ах, попутчица моя, мы люди разные, оттого и разговоры наши праздные…».

Компьютер в мозгу, наверное, решил сегодня прокатать ретрофайлы.

* * *

За столиком в ресторане, кроме Алика и Лили, сидели и улыбались широко и приветливо, словно стюардессы, две эффектные барышни. В этот раз Алик постарался, выбрал ярких красавиц, раньше его «сюрпризы» были довольно заурядными.

— Знакомьтесь, это Наташа, — не очень уважительно указал подбородком Алик на брюнетку в белом сарафане на тонких бретельках, — а это Таня. — Шатенка в полосатом зеленом топе с люрексом кивнула, словно соглашаясь: да, она Таня.

Будничным тоном Алик сообщил, что обе — «миски», я не стал вслушиваться в подробности. Все и так понятно: одна — мисс Хацапетовка, вторая мисс Хуево-Кукуево. Слишком тщательный макияж, слишком длинные нарощенные ногти, слишком громкое хихиканье. Но это их не портит, подумал я благодушно. Молодость и красоту вообще трудно испортить.

Обе дружно, как пионерки на линейке, воскликнули:

— Очень приятно!

— Какой сюрприз! — тем же тоном откликнулся я, как все и ожидали, и потянулся к меню. Девушки никуда не денутся, а сейчас нужно сделать заказ, потому что аппетит уже разыгрался не на шутку.

— Да, вы же с дороги, вам подзаправиться надо! — спохватился Алик. — Мы-то уже начали, извините, вас не дождались, уж очень проголодались, правда, девочки?

— Очень, мы очень голодные, — защебетали Таня с Наташей. Мне послышалась в игривой интонации двусмысленность — или просто обстоятельства придавали мизансцене особую атмосферу? Перед ними стояли тарелки с горками салата — классическая еда эскортных девиц. Лиля хранила молчание, аккуратно сгребая на край тарелки крутоны из «Цезаря». Алик закуску не заказал, зато перед ним красовался стакан с виски. В центре стола стояла откупоренная бутылка розового вина.

— Вторая, — проследив мой взгляд, нарушила молчание Лиля. Сказала без эмоции, просто информируя: бутылка полная, потому что вторая, еще не успели разлить.

— Ага, — улыбнулся я, — под entrée пошла хорошо, да?

— Антре? — переспросила Наташа.

— Это по-французски означает закуски, — не глядя на нее, пояснила Лиля. Я догадался, что идея пригласить эту парочку-антре за стол принадлежала Алику, и Лиля была от нее не в восторге.

— Антре — это вступление, — зачем-то добавил я. Надо же было о чем-то говорить. — В балете тоже есть антре. Вообще так говорят о чем-то, предшествующем основному действию, событию, блюду вот в нашем случае.