Три башенки и бездонная пропасть - [7]

- Простите меня, тётушка, я больше так не поступлю!

- Опять забываешься?! Как я велела себя величать?!

Я опустила голову. Сама не понимаю, как я умудрилась снова назвать эту равнодушную холодную особу словом, которое олицетворяет всю мою любовь к той, другой, родной тётушке. Подобное можно объяснить только отчаянием.

Только бы она не тронула Мариуса!

- Итак, необходимость найти решение вынуждает меня действовать без промедления. С тобой будет проведён ритуал очищения. Я очищу тебя от зла, спасу твою душу, если это ещё можно сделать.

- Что?..

- Другого выхода я не вижу. На рассвете явится служитель Пресветлой веры и лишит тебя тёмного духа, пачкающего твою душу!

- Но, тёт... Нельзя так! Пожалуйста!

Впервые в жизни я до ужаса испугалась. Стыдно признаться, но я забыла обо всём, даже о Мариусе, когда услышала свой приговор. Когда в семьях аристократов рождались маги, их подвергали процедуре очистки от магической силы, от так называемых «семян зла». Говорят, эта процедура начинается с того, что тебя прикручивают к стулу и фиксируют голову железным обручем, а потом пробивают в черепе две дыры, через которые удаляют часть мозга. После подобного очищения человек всё равно что лишался жизни. Лишенцы, как их прозвали, походили на зыбких призраков, безумцев, которые словно духи мечутся, не находя покоя. Они не могли говорить, постоянно болели и рано умирали. Их хоронили с почестями, а потом с облегчением вздыхали, радуясь, что спасли дитя от участи прислужника тёмной стороны. Лучше смерть, чем позор.

- Моё решение окончательно! Не смей спорить! Иди прочь!

- Пожалуйста, тётушка, прошу вас! Только не очищение! Я никогда, я поклянусь чем хотите, что больше никогда не сделаю этого. Умоляю вас!

По моему лицу текли слёзы, плечи сотрясались от рыданий. Зачем лишать меня жизни, которую и так нельзя назвать полноценной? За что? Что же я такого сделала, чем заслужила? Мои картинки просто веселили близких людей, ничего больше!

- Генри!

Лакей заскочил в комнату.

- Отведи мисс Ильзу в её комнату, дверь запри. Будет сопротивляться - действуй по своему усмотрению, но из комнаты она не должна сделать ни шагу!

- Пожалуйста.

До последнего момента оставалась вера, что она передумает, что виконтесса опомнится и остановит Генри, примет мою добровольную клятву и не станет принуждать к очищению.

Только когда дверь комнаты захлопнулась за моей спиной и в замке провернулся ключ, стало понятно, что на милосердие в этом доме рассчитывать нечего.

Глава 3. Что случается с магами

Думаю, можно не объяснять, как прошли эти жуткие ночные часы, каковы были мои мучительные мысли и страхи. Я дрожала, как осиновый лист, и не могла взять себя в руки.

Что я видела в жизни? Неизменную любовь тётушки и отсутствие сильных потрясений. Меня никогда не учили действовать, решать, биться за своё будущее. Но сейчас нельзя было сидеть, сложа руки.

Я думала разбить окно и убежать, но не смогла сделать этого тихо - на звон тут же явился Генри, покачал головой и сообщил, что под окном оставит караулить слугу.

Вскрыть замок? Я не умела вскрывать замки! В детективных книгах, которые обожала читать тётушка, героини вскрывали замки так же легко, как натягивали с утра чулки, но даже когда я нашла скрепку и сделала из неё какой-то крючок, я не смогла понять, что и где им нужно повернуть. Не меньше часа попыток, исцарапанные до крови руки, смех охраны за дверью и ни малейшей пользы!

Когда голова уже была тяжёлой, глаза болели от напряжения и мысли текли медленно и вязко, как густой крем, я решилась использовать магию. Огонь. Сделать иллюзию пожара.

Трудность в том, что ранее я никогда не делала иллюзий такого размера. И в том, что можно сделать чёрный дым и немного алого пламени, лижущего дверь, однако как подделать запах палёного дерева и особенно звуки?

На свежую голову, может, я бы и сообразила. Но в любом случае надо было попытаться, я не могла не попробовать! Когда на улице появились первые признаки приближающегося рассвета, огонь пополз под дверью в коридор и затрещал, но слишком тихо. Моего умения не хватало на создание правдоподобного звукового оформления. Я забарабанила в дверь и закричала:

- Откройте! Откройте! Пожар!

Я кричала и раз за разом билась в дверь, плечо уже онемело от боли, сил сосредотачиваться и поддерживать иллюзию оставалось всё меньше. И слёзы! Никогда не думала, что выражение «горючие слёзы» такое настоящее. Но они текли и текли, и не прекращались. Рукава, которыми я время от времени вытирала щёки, промокли насквозь.

Наконец, в замке стал поворачиваться ключ. Я постаралась тут же раздуть огонь как можно сильней.

Из-за искусственного дыма не сразу стало видно, что входит не Генри, а совсем незнакомый мне джентльмен в чёрной судейской форме с ярко-алым бантом на шее.

Неужели я опоздала?

- Видите, что она вытворяет? - Раздался скрипучий голос тётушки, которая вплыла следом, брезгливо придерживая подол над пламенем.

Незнакомец провёл руками и строго сказал:

- Хватит ломать комедию.

Огонь погас. Спутник виконтессы принялся холодно разглядывать меня, а её светлость всячески отворачивалась, чтобы не коснуться грязного мага даже случайным взглядом.