Тревожный август - [21]

— Боишься, Виктор Кузьмич, что я государственную тайну разглашу? Так выходит?

— Нет, совсем не так. Ни за тебя, ни за твоих ребят я не боюсь. Я другого боюсь.

— Чего?

— Знаешь, как Сергеев говорит, — Королев вплотную приблизил лицо, — меньше знаешь — дольше живешь.

— Это точно, к сожалению.

— Ну ладно, хватит об этом. Я тут материалы смотрел. В допросе Спиридоновой сказано, что этот аферист... как его?

— Гомельский.

— Правильно, Гомельский, и тот, кто выдает себя за Шантреля, земляки.

— Точно. По нашим предположениям, они оба из Харькова.

— Так вот какое дело, друг мой Данилов. — Королев встал, прошелся по кабинету. — Есть одна комбинация, пока я еще не уточнил ничего, но через два часа полная ясность будет. Приезжай в наркомат к шестнадцати, — капитан поглядел на часы, — нет, лучше к восемнадцати. Лады?

— Лады.

— Ну тогда я не прощаюсь.

Данилов вышел из управления в семнадцать тридцать. Машину вызывать не стал: от Петровки до площади Дзержинского, где помещался наркомат, было двадцать минут хода. Погода испортилась, начал накрапывать мелкий дождик. Данилов ускорил шаг, через проходной двор вышел на Неглинную и там быстренько на Кузнецкий мост.

В ГУМ Данилов заходить не стал, опасаясь, как бы от него не потребовали срочно написать какую-нибудь справку, до которой работники наркомата были весьма охочи. Он позвонил Королеву прямо из бюро пропусков.

— Пришел, — обрадовался капитан, — а я тут кое с кем договорился. Ты жди, я сейчас.

Через несколько минут он спустился и повел Данилова подземным переходом в другое здание. Иван Александрович здесь был впервые, поэтому разглядывал все с любопытством.

— Что, любуешься нашим «метро»? — усмехнулся Королев.

— Солидно сработано.

— Фирма. Это тебе не уголовный розыск.

— Уж это точно.

— Мало почтения в голосе слышу, товарищ Данилов, — Королев засмеялся и показал на дверь: — Нам сюда.

Потом лифт поднял их на четвертый этаж, и они шли длинным коридором мимо одинаковых дверей с круглыми цифровыми табличками.

— Все, пришли, — Королев толкнул дверь и пропустил Данилова вперед.

Из-за стола навстречу им поднялся лейтенант с зелеными пограничными петлицами:

— Товарищи Королев и Данилов?

— Они самые. — Капитан достал удостоверение.

Лейтенант бегло взглянул на него и показал рукой на дверь:

— Товарищ полковник вас ждет.

В небольшом кабинете, всю стену которого занимала завешанная шторкой карта, за столом сидел полковник погранвойск.

— Товарищ полковник, капитан Королев и начальник отделения по борьбе с бандитизмом Московского уголовного розыска Данилов, — доложил Королев.

— Мне звонили о вас, садитесь. Я дал команду узнать, есть ли в районе действий партизанской группы интересующий вас человек.

Полковник нажал кнопку. В дверях появился адъютант.

— Новожилова ко мне.

— Слушаюсь.

«А порядок у них железный», — подумал Данилов. Он не успел спросить у Королева, к кому и зачем они идут, и поэтому чувствовал себя не в своей тарелке. А спрашивать у Королева именно сейчас было совсем неудобно. Что подумает о нем полковник-пограничник? Мол, пришел, куда и зачем — не знает. Видимо, этот отдел имел какое-то отношение к партизанским отрядам. Данилов решил пока ждать.

— Разрешите?

В кабинет вошел майор с такими же зелеными петлицами.

— Ну что у вас, Новожилов?

— Мы связались по радио и получили ответ. Пономарев, начальник уголовного розыска Харькова, действительно находится в указанном вами соединении.

— Спасибо. Можете идти. Ну вот, товарищи, интересующий вас человек нашелся.

— Товарищ полковник, — Королев мельком взглянул на Данилова. И Иван Александрович увидел сразу повеселевшие глаза капитана. — Товарищ полковник, — продолжал он, — нам надо послать туда своего человека.

— Ну что ж. На этот счет также есть распоряжение замнаркома. Кто полетит? Кто-нибудь из ваших сотрудников?

— Нет, мои, к сожалению, все заняты. Придется послать кого-нибудь из наших коллег. — Королев кивнул в сторону Данилова.

— Прекрасно. Поторопитесь. Он должен быть у меня к двадцати одному часу.

Только теперь Данилов понял все до конца. Пономарев, тот самый Пономарев, о котором говорил Муштаков. Надо лететь к нему и показать фотографию того, кто выдал себя за Шантреля.

В коридоре Королев спросил:

— Знаешь, где мы были?

— Нет.

— У начальника штаба ОМСБОН[7] полковника Орлова.

Данилов присвистнул.

— Так-то. Видишь, как я все организовал. Теперь знай лови своих бандитов.

— Фирма, — Данилов хлопнул Королева по спине. — Работа высокого класса.

— То-то. Кто полетит?

— Я.

— Нет, брат, не выйдет. Ты операцией руководишь, у тебя в руках все нити. Не выйдет.

— А жаль. Я на самолете ни разу в жизни не летал.

— Ничего, успеешь. Кончится война, возьмешь билет — и в Крым, с комфортом. Так кто полетит?

— Думаю, Муравьев.

— Это тот, молодой, с двумя шпалами?

— Тот самый.

— Вроде боевой парень. Не подведет?

— А чего сложного? На самолете туда и обратно, да карточку Пономареву показать. Всего страху сутки, — наивно, словно не понимая, ответил Данилов.

— Это точно. Дело пустяшное. Рейс Москва — Великие Луки с посадкой в живописных местах. — Лицо Королева стало строгим. — Все может случиться, Иван Александрович, ведь в тыл летят.