Тревоги пути - [112]

— Благодарю тебя Энвалиэн, ты можешь быть свободен, — мягко сказала она, направляясь в комнату Лины.

Мэйтон напрягся, имя белокурого эльфа показалось ему смутно знакомым, но задумался он об этом только сейчас.

Его подозрения окрепли, после того, как проводив взглядом Эитну, Энвалиэн без разрешения закрыл двери, оставшись наедине с Мэйтоном.

— Ты из долины Нэрт-а-Нелл? – без лишних хождений вокруг да около, спросил он. Взгляд серых глаз был строгим и немного напряженным.

Мэйтон утвердительно кивнул.

— Присядем. Мне нужно попросить тебя об одном одолжении, — он жестом пригласил сесть его на кровать, сам, уселся в кресло, в котором только что сидела Эитна.

Мэйтон безропотно подчинился. Все-таки он тут в гостях, а значит, хозяева имеют право изъявлять свою волю. Тем более, он был намного старше и имел право приказывать.

— Ты давно был в долине? – спросил Энвалиэн, внимательно вглядываясь в лицо Мэйтона.

Мэйтон тоже разглядывал его, и немного замешкался, стараясь правильно подобрать слова и точно вспомнить, сколько прошло времени, с тех пор как…

— Айлор эн Селеб-а-Лассэ еще является там старейшиной? – не дожидаясь его ответа, спросил Энвалиэн.

И тут Мэйтона окатило холодом, потом жаром….

Он наконец, понял, почему незнакомец так напоминал ему Сиглаэна. Он был его братом! Старшим братом. Тем, кто пропал еще тогда, когда Мэйтону только предстояло родиться. Отец как-то говорил о нём.

Наверное, он побледнел, потому что Энвалиэн схватил его за плечо, заглядывая в лицо.

— Тебе плохо, — спросил он Мэйтона, спешно наливая воду в высокий стакан из графина, что стоял на столике. В его глазах сквозила тревога.

Мэйтон залпом выпил предложенной воды и с трудом перевел дух.

Наверное, тени прошлого так и будут всю жизнь преследовать его по пятам, стараясь добить.

Умолчать об убийстве он не мог, того требовал даже не обычай, а просто голос совести. Так что, придется рассказывать все, как есть. А так, как за Сиглаэна мстить было некому, то его брат вправе потребовать этого. Что-ж Мэйтон всегда готов. Он отомстил за убийство Лотиэль и считал себя правым.

— С ним что-то случилось? – расценив его реакцию по-своему, озабоченно спросил Энвалиэн. Мэйтон отрицательно покачал головой.

Он сделал над собой усилие, чтобы голос не дрожал и звучал как можно более беспристрастно.

— Когда я уходил из долины — девять круголет назад, Айлор добровольно сложил с себя обязанности старейшины. Недавно, я узнал, что старейшиной был выбран мой отец.

Энвалиэн чуть нахмурился и сдержано кивнул.

— Почему он сделал это, тебе известно? – Мэйтону казалось, что взгляд брата Сиглаэна, сейчас прожжет его насквозь.

— Да, мне это известно, — спокойно ответил он, — Я был тому причиной.

Энвалиэн изогнул бровь.

Мэйтон всегда удивлялся, как имея волосы цвета платины, у их семейки могли быть такие темные брови и ресницы?

Право, дурацкие вопросы лезут ему в голову перед смертью. А то, что после его рассказа, Энвалиэн потребует поединка, было ясно как белый день. Естественно мастерства ему не занимать, ведь, он в два раза старше, так что надо готовиться к худшему.

— …Потому что я убил Сиглаэна. — вновь спокойно закончил Мэйтон, отдаваясь в руки судьбы.

Услышав это, Энвалиэн казалось, не особо удивился. Лицо его, до этого сосредоточенное и серьезное, сейчас, лишь еще больше посуровело, заложив складку между бровями.

Мэйтон подозрительно прищурился.

— Так ты знал? – неуверенно уточнил он.

Энвалиэн хмуро кивнул.

— Я живу рядом с величайшей провидицей, неужели ты думаешь, что за все эти двести круголет я ни разу не поинтересовался судьбой семьи. Рассказывай, — медленно процедил белобрысый, — Я все хочу узнать именно от тебя. В подробностях.

По ходу рассказа Мэйтон следил за его реакцией, и ему казалось, что смог убедить Энвалиэна в оправданности своих действий.

Когда он дошел до эпизода в белом лесу, доселе мрачное выражение лица слушателя немного прояснилось, что не могло не радовать.

— Значит, он там? — показывая взглядом на висящий на спинке стула чудесный меч, спросил гость.

— Да. — подходя и вынимая клинок из ножен ответил Мэйтон. Он подал его Энвалиэну.

Как только рукоять меча коснулась пальцев, по лезвию пробежала ярко-зеленая полоса пламени. Брат явно поприветствовал брата.

Энвалиэн шумно вздохнул, прикрыл глаза и стал прислушиваться к клинку, поднеся его совсем близко к лицу. Это продолжалось целую долю времени.

Наверное, Сиглаэн рассказывал ему свою версию случившегося девять круголет назад.

Мэйтон не торопил, тихо сидя на кровати и размышляя о переплетении судеб. Ему сейчас казалось все спутанным, как заросли шиполиста, что обвивает старые деревья в лесу. Вот стебель мощный, длинный с множеством побегов, но вдруг надламывается, не выдержав ноши и побеги вянут лишенные питания и поддержки. Другой, вроде сухой и неказистый, но тянется и тянется серенькой веревкой, потом, глядь, а на нём цветок распустился. А иные срослись так, что превратились в единое целое: Там, и шипы и цветы и молодая поросль — умрет один, гибнет и второй, и распутать такие заросли не сможет никто, кроме Богов.

Будут ли на его ветви цветы? Кто знает?