Третья твердь - [9]
В зародыше измену уничтожу.
Но чем чужие руки обогреть?
Вдруг вырвется сквозь губы на свободу, —
Люблю тебя! Завоют непогоды,
Укроет снег тропинки и следы
По всей спирали городского ада.
Идеи, что достаточно тверды,
Возвысит медь военного парада.
6.
Возвысит медь военного парада,
И я шагну, выпячивая грудь.
И буду в геликон голодный дуть,
Жуя лимон семейного уклада.
Смеяться над отчаяньем не надо.
Судья-судьба подумает чуть-чуть
И приговор: "Любимую забудь".
Последнего швырнет в людское стадо.
Исчезнет голос в хохоте и реве.
Затылки, плечи и приклады – вровень.
На тротуаре дамочка визжит…
Очнусь в ночи – целебная прохлада,
Цикады насмехаются во ржи,
И нежатся лукавые Плеяды.
7.
И нежатся лукавые Плеяды
Над гордыми развалинами дня.
Еще никто так не ласкал меня, —
Пощады, нежнокожая, пощады!
Искусство, наваждение, услада —
Владеть живым движением огня:
Отдал. И нужно в тот же миг отнять.
И выиграть, и проиграть с досадой.
Когда устану, отпусти крыло,
Исчезни за зеленое стекло,
За слой воды, за облака и тени.
Достался конь пегасовых кровей,
Но всякий раз теряет направленье
В прожекторах зенитных батарей.
8.
В прожекторах зенитных батарей
Ослепнут морды ангелов и бесов.
И вырастет шуршащая завеса
Из красно-желтых, листьев октябрей.
Смелей, зеленоглазая, смелей, —
Пока заря скрывается за лесом,
Пока я молод, выспался и весел,
Устроим пир привычек и страстей.
Наскучило влюбляться – вот беда!
Быть может, чай и свежая еда
Нам возвратят утраченные силы.
Безделицам веду унылый счет.
Февраль. Коллеги к рифмам поостыли…
Кто колдовал богатство и почет?
9.
Кто колдовал богатство и почет?
Любовь уходит как вода сквозь камни.
И молодость, и лето в Лету канут,
И время на раздумья истечет.
На долгую дорогу обречен,
Меняю расстояние меж нами,
Заканчиваю день, мирюсь с богами
И упираюсь в Шар Земной плечом.
Не самый смелый из его сынов.
Любитель пива и высоких слов,
Но все же сотворил тебя неплохо.
Писать стихи… Видать попутал черт.
Теперь терпи, покуда я не сдохну —
Осталось октябрей наперечет.
10.
Осталось октябрей наперечет.
Где дом? Годам один иду навстречу.
Душой бессмертен, телом, жаль, не вечен,
А новое носить не мой черед.
Красивая девчонка подойдет,
Но мне и улыбнуться будет нечем.
Любовями как шрамами отмечен…
Что грешных после смерти развлечет?
Исчерпаны доступные пороки:
Стакан вина, беседа о высоком,
Безденежье, безделье, никотин.
– Который возраст?
– Ждите. Скоро тридцать.
Скитальцы ненаписанных картин —
Больное небо покидают птицы.
11.
Больное небо покидают птицы,
И медленно пустеет голова.
Ищу напрасно точные слова —
Им неоткуда больше появиться.
Но всякий день являются девицы
И говорят, – Ну что же ты? Давай!
И голос их звенит как тетива,
Отпущенная пальцами убийцы.
Покой, прогулки, молоко и мед
И молодость опять свое возьмет.
Захочется доверчиво, как прежде,
Попробовать красивого вина,
Увидеть как рождается надежда —
До лба земною тяжестью полна.
12.
До лба земною тяжестью полна,
Идешь, качая бедрами, вдоль Дона.
Такую бы и я назвал мадонной
В далекие отсюда времена.
И дремлет в травах утренний туман,
И взгляд зеленый кажется бездонным,
Пока я остаюсь в нее влюбленным,
Пока владеет милостью она.
"Казнить перед народом дурака
За то, что смела дерзкая рука
Марать бумагу глупыми стихами!"
Ах, как она застенчиво-нежна…
Со всеми первородными грехами —
Любовь до гроба. До утра – жена.
13.
Любовь до гроба. До утра – жена.
До осени – забавная игрушка.
Дай укушу за розовое ушко
И поклонюсь, – Приказывай, княжна!
Мне так победа над собой нужна!
Вооружен от пяток до макушки:
Бенгальские пожары и хлопушки..,
Но прячу жало финского ножа
И враг лелеет в Зазеркалье финку,
К финальному готовясь поединку.
Кем восхищаться и любить кому?
Не лучше ли до крови помириться?
Серьезная достанется ему,
Мне женщина улыбчивая снится.
14.
Мне женщина улыбчивая снится,
А рукопись осталась на столе
В чужом саду. Ей суждено истлеть
И в поросли весенней воплотиться.
В стволы и ветви мятые страницы
Войдут и проживут еще сто лет.
Пока мы будем яростно стареть
И забывать друзей любимых лица.
Когда умру, не стану пить из Леты.
Пойду опять бродягой и поэтом,
Чтобы однажды вспомнить на заре,
Как в августе недолгую неделю
Среди деревьев и других изделий
Я тоже понимал язык зверей.
МАГИСТРАЛ
Я тоже понимал язык зверей
И наизусть учил твои наряды.
Сменила платье, одарила взглядом
Хозяйка троллей домовых и фей.
Акустика картинных галерей
Возвысит медь военного парада,
И нежатся лукавые Плеяды
В прожекторах зенитных батарей.
Кто колдовал богатство и почет?
Осталось октябрей наперечет, —
Больное небо покидают птицы.
До лба земною тяжестью полна,
Любовь до гроба. До утра – жена, —
Мне женщина улыбчивая снится.
ПЕСНЯ О КРАСОТЕ
На красоту надеются и ждут,
Когда ее по улицам горбатым
В холщевом балахоне поведут
На эшафот похмельные солдаты.
Толпа волнуется, как море в ноябре,
Но оставляет коридор конвою.
Свист пацанвы схлестнулся с бабьим воем,
И на молитву времени в обрез.
Резвится знать, готовится палач,
Кивает благосклонно духовенство.
Кому при жизни – плетка и калач,
Тому на небе – райское блаженство.
Не верьте, люди, сказкам и вранью —
На небе – мрак и под землею тоже.
Вот красоту сегодня уничтожат,
И завтра вы – добыча воронью.
