Третий вариант - [4]

Часов через двенадцать Берк очнулся в уютной комнате с белыми занавесками, залитой предвечерним солнцем. Он лежал на чистой постели: накрахмаленные простыни приятно холодили кожу. Берк с любопытством огляделся. Возле кровати стоял столик с мраморной крышкой, а на нем - эмалированный таз. На спинке кровати с латунными прутьями и блестящими шишечками висела табличка с графиком температуры. Сквозь открытое окно доносились такие редкие для Беркадетские голоса и смех, а откуда-то издали - свист паровоза на переезде.

"Так, превосходно, - подумал Берк. - Я в больнице".

В возвращении к ранней американской цивилизации было немало преимуществ. Тогда люди помогали незнакомцам, думали о бродягах; они заботились о больных и неимущих. Он вспомнил, как оказался с аналогичной миссией в Лондоне XVII века незадолго до Великого пожара. Там не было больниц, и он не мог воспользоваться наркотиком, чтобы облегчить себе первые часы трудного физиологического приспособления.

В комнату вошла высокая красивая девушка в скромном сером платье; длинная юбка доходила ей до лодыжек, великолепные золотисто-каштановые волосы были уложены в пышную прическу. Она улыбнулась ему с искренним сочувствием, которое еще не перешло в профессиональную любезность.

- О, замечательно! - сказала она. - Я вижу, мы чувствуем себя получше.

Она положила прохладную руку Берку на лоб.

- Подождите минутку, я только позову доктора Саундерса.

Берк слабо улыбнулся ей в ответ. Он не осмеливался на большее чем улыбка, пока не услышит побольше и не научится имитировать их акцент. Он был превосходным подражателем, но на это требовалось время, а сейчас его акцент жителя Нью-Чикаго 2012 года показался бы весьма странным в Сентер-Сити 1904 года.

Сестра вернулась почти сразу с длинноволосым, бородатым мужчиной лет тридцати. За ним вошел толстяк среднего возраста с приколотой к куртке металлической звездой. Доктор Саундерс пощупал лоб Берка и покачал головой.

- Что с вами стряслось, молодой человек? - спросил он. Какой-нибудь несчастный случай?

Берк пожал плечами и беспомощно потряс головой.

- Не знаю, - сказал он хрипло. - Ничего не помню.

Доктор повернулся к сестре.

- Кэрри, принесите-ка нам прохладной воды. Не холодной, а только прохладной! Постараемся сбить у него жар. - Затем обратился к шерифу. - Хотите поговорить с ним, Джон?

Шериф кивнул, приблизился к кровати и строго посмотрел сверху вниз на Берка.

- Как тебя зовут, сынок?

Берк помедлил, словно припоминая, затем медленно ответил:

- Джонатан Берк.

- Откуда ты?

Берк снова заколебался, растерянно пожал плечами и покачал головой.

Строгость шерифа перешла в раздражение.

- Послушай, парень, тебя нашли на улице без сознания и в чем мать родила. Такое у нас в Сентер-Сити случается не каждый день. Так что ты лучше расскажи мне обо всем, и честно!

Берк продолжал молчать.

Шериф наклонился вплотную к его лицу, и голос его зазвенел от злости:

- Что стряслось с тобой, говори! Как ты попал сюда? Тебя кто-нибудь ограбил?

Берк по-прежнему не отвечал. Он прикрыл глаза, словно от крайней слабости. Впрочем, особого актерского искусства для этого не потребовалось. Один из тех вирусов, о которых предупреждал доктор Эмерсон, уже добрался до Берка: он весь пылал, голова кружилась, суставы ныли, живот сводило от боли.

Доктор Саундерс отвел шерифа от постели.

- Джон, я думаю, сейчас ты от него ничего не добьешься. Он очень болен; я не знаю, что с ним случилось, но, похоже, он потерял память.

Он вынул полотенце из таза с прохладной водой, принесенного сестрой Кэрри, отжал и положил на лоб Берка.

- Случай обычный, - продолжал он. - У него нет внешних повреждений, но, судя по тому, в каком виде его к нам доставили, он, наверное, попал в жестокую переделку. Он был с ног до головы покрыт грязью.

Шериф зашагал к двери, сердито качая головой. Уже взявшись за ручку, он обернулся и сказал:

- Ладно, молодой человек. Я еще вернусь, тогда и поговорим! - Потом, словно таинственное появление Берка было на юге Иллинойса самым обычным делом, добавил: - У нас в Сентер-Сити такие штуки просто так с рук не сходят!

Доктор Саундерс и сестра - мисс Хатчинс - последовали за шерифом, близко склонившись друг к другу и что-то негромко говоря.

Берк закрыл глаза и уснул. Проснулся он от того, что мисс Хатчинс утирала ему лицо влажным полотенцем. И то проснулся лишь на миг. "Красивая девушка, - успел подумать он, слабо улыбаясь и снова погружаясь в небытие. - Вот уж это наверняка не изменилось за сто с лишним лет!".

Следующие десять дней Берк был по-настоящему болен. 1904-й год был действительно паршивым годом из-за вирусных инфекций, и Берку казалось, что ему придется испытать их на себе все подряд. Несмотря на крайнюю слабость, он сумел собрать все хранившиеся в нем пластиковые пакеты и спрятать их в полой стойке спинки кровати. Больше он ничего не делал, только старался поскорее выздороветь и подолгу каждый день любовался прелестями мисс Хатчинс.

Наконец, 26-го июня он уже настолько оправился, что с аппетитом поел, а еще через два дня доктор Саундерс объявил, что может его выписать со спокойной душой.