Альдо обожал свою тихую маленькую страну и был благодарен Саулу за финансовую поддержку.
— Это не самая большая плата, — говорил Саул, — за свободу жить так, как я хочу.
Его отец был младшим, а не старшим сыном — в отличие от отца Альдо.
Жизель, может, и не любила Наташу, но смерти ей никогда бы не пожелала, особенно такой кошмарной.
Пока они летели, до них дошла новая информация: только благодаря тому, что Альдо сидел на пассажирском сиденье, рядом с водителем, ему удалось избежать основного удара. Однако Наташа и ее отец, Иван, погибли сразу.
— Отец Наташи использовал далеко не чистые методы ведения бизнеса, — заметил Саул. — Всем известно, что из-за этого у него было много врагов. Некоторые очень влиятельные люди не одобряли способ, которым он нажил состояние. Это я виноват, что Альдо познакомился с Наташей.
— Альдо женился на ней по собственной воле. — Жизель попыталась успокоить мужа, взяв его за руку.
Вертолет начал снижаться над посадочной площадкой.
— И теперь она мертва, — продолжал Саул. — Альдо будет раздавлен. Он обожал ее.
Полисмен ожидал их, чтобы проводить до больницы. Отвечая на нетерпеливый вопрос Саула о состоянии здоровья кузена, он сообщил:
— Он жив, но в очень тяжелом состоянии. Все время спрашивает о вас.
Саул кивнул:
— А об остальном?
— Пока мы ничего ему не сказали. То, что машина была пуленепробиваемая, безусловно, говорит о стиле жизни мистера Петрановачева и о его стремлении к максимальной безопасности. Пуленепробиваемая, но, к сожалению, не бомбонепробиваемая.
Они дошли до входа в больницу, откуда их быстро и незаметно провели по коридорам в стерильную комнату для ожидания, прилегающую к частному отделению больницы. Там их ожидали секретарь Альдо в черном костюме и медсестра.
— Мой кузен? — спросил Саул у женщины.
— Он в сознании и очень хочет увидеться с вами. Но я должна предупредить, что его раны многочисленны.
Жизель взглянула на Саула и произнесла:
— Если хочешь, я пойду с тобой…
Он покачал головой:
— Нет, оставайся здесь.
— Я распоряжусь, чтобы вам принесли горячий чай, — сказал секретарь, затем повернулся к Саулу: — Медсестра Питерс проводит вас. Боюсь, вам не позволено провести с ним более пяти минут. Его раны зашили временно. Необходимо провести седативную терапию и стабилизировать состояние прежде, чем будет можно прооперировать его высочество.
Ужас, что сотворила с ним бомба! Ужас, что сотворила с ним бомба… Что он имеет в виду? Оставшись одна, Жизель разволновалась. Ей не нравилась Наташа, но ее жестокая судьба напомнила молодой женщине о гибели матери и маленького брата под колесами фуры. Годами она несла в себе вину за то, что осталась жива, в то время как они умерли. Мама тогда накричала на нее, и Жизель остановилась на тротуаре, а мать начала переходить дорогу, толкая перед собой коляску. То, что Жизель заупрямилась и не пошла с ними, спасло ей жизнь — и отравило горьким чувством вины. Только любовь Саула помогла ей смириться с потерей.
Бедная Наташа… Не важно, насколько эгоистичной и неприятной она была, но никто не заслуживает столь жестокой участи.
* * *
Зайдя в больничную палату, Саул посмотрел на кузена, обмотанного проводами множества аппаратов, которые жужжали и пикали. Голова его была перебинтована, а тело накрыто простыней.
— Он потерял обе ноги, — сообщила Саулу медсестра еще в коридоре. — Внутренние органы тоже сильно пострадали.
— Он… выживет?
— Мы сделаем все возможное, — сухо ответила она, но Саул по выражению ее лица понял, что уверенности у врачей нет.
При виде Альдо глаза застилала пелена. Его кузен всегда был таким осторожным, обходительным, добрым…
— Ты здесь. Я знал, ты приедешь. Ждал тебя, — глухо, хотя и четко произнес Альдо.
Слова тяжело дались ему. Альдо поднял руку, и Саул, присаживаясь рядом, сжал ее в своих ладонях. Рука Альдо была холодной и сухой. Слово «безжизненная» просочилось в мысли Саула, и он помотал головой, отгоняя этот страшный образ.
— Хочу, чтобы ты мне кое-что пообещал, — продолжал кузен.
Саул стиснул зубы. Если Альдо попросит его присмотреть за Наташей в случае его смерти, он просто согласится и не расскажет о том, что ее уже нет. Альдо обожал свою жену, хотя, по мнению Саула, она была недостойна такой любви.
— Все что угодно, — ответил он.
— Обещай беречь нашу страну и ее жителей вместо меня. Я хочу, чтобы ты занял место правителя. Хочу, чтобы ты поклялся, что у Ареццио будет будущее, а также наследник. Ты не можешь прервать династическую цепь. Долг должен быть на первом месте.
Саул закрыл глаза. Править страной — это последнее, чего он хотел. И он был уверен, что ему не придется этим заниматься. Кузен был моложе его, он был женат. Саул всегда верил, что рано или поздно у Альдо с Наташей появятся дети, которые унаследуют титул и трон.
А что касается самого Саула… Детей он хотел еще меньше, чем править Ареццио. Да и Жизель тоже. То, что они пережили в детстве, наложило на них неизгладимый отпечаток и привело к такому решению. Это решение было одной из крепких связей, удерживающих их вместе. И она стала еще сильнее оттого, что другим людям тяжело понять и принять такое решение. Только друг с другом они могли раскрыться и свободно говорить о своей боли, о той уязвимости, которая до сих пор присутствовала в их жизни.
