Третий источник - [64]
— Ну, Пастор, ты даешь! — Толяныч дунул из чубука и слегка поплыл. Давненько я не баловался…
— Не отвлекайся… Было бы времени больше, мы бы все по уму сделали. Но на нет и суда нет, так что давай — действуй. Не надейся. Если все как я предполагаю, раскачиваться они не будут ни минуты. Скорее всего просто друг друга обнаружили. Они не к тебе, а друг к другу принюхиваются… Но это не фора, а лишь отсрочка, усек?
Оставалось только кивнуть и напялить перстень с топазом для вящей концентрации.
Фантик рассматривал предложенные камешки, мысленно витая где-то вне не только стен морга, но и пространства вообще. Сначала его внимание привлек крупный подвес из необработанного янтаря, и он осторожно взял его двумя пальцами. Легкий и теплый на ощупь, янтарь просвечивал красным в свете свечей…
А это что за странный камень?
Правой рукой Фантик притронулся к массивному перстню с молочным квадратным камнем, погладил его осторожно пальцами, покатал по столу…
— Этот! — Он положил янтарь и взял перстень.
— Гут выбор. — Пастор кивнул. — Это и есть белый агат. По идее он отгоняет от владельца еще и колдунов. Тебе сейчас как раз самое то. Примерь.
— Слушай Пастор, на кого я буду похож с этими побрякушками? На педика?!! — кольцо подошло только на мизинец правой руки.
— А на кого ты будешь похож в гробу, или того лучше на кресте вниз головой?
— Тьфу-тьфу-тьфу… — Толяныч напялил кольцо на указательный палец.
— Подошло? Хорошо. Пока сними. Потом оденешь, когда обсидиан выберешь. А сейчас еще моей настоечки, чтобы мозги прочистить, и начнем помаленьку.
Они выпили, и Пастор приступил к инструктажу:
— Значит так… Восток — там. Встанешь к нему лицом, восход солнца через семнадцать минут — тогда и начнешь. Постарайся его себе представить. Солнце, в смысле. Вот тебе нож…
Фантик почему-то ожидал, что это будет крис, но Пастор протянул ему узкий стилет с костяной рукоятью, покрытый руническими письменами, а сам стал быстро набрасывать что-то на листке бумаги.
— Вот знак. Это руна Фреира, бога плодородия… Такой же на медальоне. Режешь сначала так, потом — так. Потом повторишь еще дважды. Тройной знак усиливает защиту. Резать будешь на ремне — самое подходящее место вот здесь, чтоб напротив примерно этого места был. — Пастор ткнул Толянычу пальцем куда-то чуть пониже пупка. — Это активная точка, так называемый центр Хара. Делай аккуратно. Теперь вот что: надрежешь ладонь, левую… Вот этим соберешь кровь и очертишь знак так и так. Все делай над жаровней, кровь потом смоешь вот этим и тоже над жаровней. Все. А поверх прицепишь антидепрессатор, там специальные зажимы есть. Приступай, а мы пошли. Сделаешь — позовешь.
Все трое покинули помещение, Фантик прождал положенные семнадцать минут, и хотя никакого солнца представить не удалось — да и как его представишь тут, в морге-то? Разве что что-то такое оранжево-теплое… вырезал указанную руну.
15
Усталый, как собака Фантик плюхнулся на сидение и закрыл глаза — жрать охота! Или спать? Или то и другое вместе? Да, денек выдался тот еще.
Вагон метро раскачивался успокоительно…
Сначала они с Пастором поехали к мастеру по серебру, где и проторчали целый божий день, пока Фантик выбирал себе бирюльки всех мастей, пока мастер покрывал пули для нагана электролитным серебром. Вот сейчас Старичок дремлет себе на пояснице, а в барабане шесть новеньких блестящих, да и в кармане еще двенадцать… — и все это время Пастор зудел насчет техники безопасности. Вот день и прошел. Да еще и не ели ничего по соображениям духовности, мать ее туда и туда.
Фантик полюбовался на плоды своего выбора. Раньше он носил лишь серебряный гвоздик в левом ухе, но гулять — так гулять, и теперь руками он чем-то походил на робота из космического сериала. Или на папуаса. Одних перстней на пальцах висело шесть! Причем один, самый массивный — сдвоенный, в виде змеи, обвившей сразу средний и безымянный пальцы, он одел на левую руку. Забавно конечно, но к такому еще надо привыкнуть. Он предназначался на роль кастета.
Фантик начал было задремывать, как кто-то похлопал его по плечу. Весомо так, будто доской-сороковкой. С чего-то он решил, что это менты, сразу ощутил присутствие Старичка, и сердце екнуло. Медленно поднял голову, но вместо серых бейсболок узрел здорового борова с золотой цепью в палец толщиной на шее и такой же — на мясистом запястьи.
— Э… ты. Место уступи… У меня жена…
— Поздравляю. — Безрадостно сказал Фантик и опять опустил голову, но уже чтобы собраться. Свободных мест в вагоне было хоть отбавляй, но этому «типа» хозяину жизни захотелось подколоться. А рядом топталась коровища в платье-стрейч, обтягивающим необъятную корму, и с обожанием взирала на муженька — мол, сейчас он этого придурка, да за шкирман. И явно, что ей это очень нравится, и случается наверняка уже не в первый раз.
И что? Стать следующей жертвой или наган засветить?
Ситуация знакомая — после Реконструкции появилась целая плеяда бычья, считающего себя новыми хозяевами жизни. Только почему-то они все равно ездили на метро. Все при них: вульгарные гелиевые наколки, одежда в соответствии с «понятиями», массивная безвкусица в украшениях. Оба походили на боеголовки ракет средней дальности — толстые, тупые и самодовольные.
Сбылась извечная мечта человечества — чудесный аппарат подарил своим обладателям бессмертие и неуязвимость. Смущало только одно — неясность, кто и с какой целью преподнес людям этот инфинитайзер? Добытая одним из бессмертных, Ричардом Краем, информация оказалась просто чудовищной. Загадочные гриллы, долгие тысячелетия пытавшиеся прибрать к рукам Землю, наконец-то добились своего — космическая проказа безжалостно косила прошедших через инфинитайзер людей. Они превращались в монстров, а затем бесследно исчезали.
В будущем Земля – колыбель человечества – оказалась низведена на роль третьеразрядной планетки. Ее элита – «чистые» живут в Куполах и наслаждаются всеми благами цивилизации, а все прочие щеголяют в одеяниях из собачьих шкур и живут в руинах, наслаждаясь последствиями экологической и техногенной катастрофы. Ричард Край – один из этих прочих. Однако он, будучи членом не всеми уважаемой, но всем в Галактике необходимой организации – Гильдии Убийц, сумел заполучить новейшую научную разработку и завладеть секретом бессмертия и потому оказался весьма неудобен сильным мира сего.
Он родился на планете Земля. Людей его профессии в древней Японии называли ронинами. С тех пор прошло много лет. Земля стала матрицей для сотен обитаемых миров, освоенных людьми. На многих из них имелись города-столицы с прежними названиями, и постепенноЗемля как бы размазалась по галактике. Когда путешествие из одной столицы в другую с тем же названием стало отличаться от вояжа в соседний город на той же планете лишь существенной разницей в цене, произошло окончательное разъединение общественных слоев:обитаемые миры разделились на три основные категории — планеты-люкс, планеты-труженики и планеты-парии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Он родился на планете Земля. Людей его профессии в древней Японии называли ронинами. С тех пор прошло много лет. Земля стала матрицей для сотен обитаемых миров, освоенных людьми. На многих из них имелись города-столицы с прежними названиями, и постепенно Земля как бы размазалась по галактике. Когда путешествие из одной столицы в другую с тем же названием стало отличаться от вояжа в соседний город на той же планете лишь существенной разницей в цене, произошло окончательное разъединение общественных слоев: обитаемые миры разделились на три основные категории - планеты-люкс, планеты-труженики и планеты-парии.