Третий источник - [54]

Толяныч просмотрел список звонивших: здесь преобладали незнакомые номера, повторяющиеся с завидным постоянством в течение всей недели. Индексы говорили, что звонки делались частью с таксофонов, а частью с закрытых мобильных. Среди этого маразма тихой гаванью выделялся номер Крота. Звякнем.

Кротельник ответил не сразу, а когда все же ответил, то стал методично обкладывать матюками — мол, кто его посмел разбудить и все в таком духе.

— Угощаю, — в порядке извинения сказал Толяныч. — Приезжай.

— Это я мигом. — Подобрел Серега. — Девок только прихвачу и через час я у тебя.

— Годится. — Толяныч положил трубку, даже не спросив, кого Серега прихватит на этот раз, и принялся наводить хоть какое-нибудь подобие порядка, но сначала допил пиво. Потом побежал в магазин — настоящая жизнь продолжается, а покой только снится. И то не всегда, далеко не всегда.

Канарейка звонка запела, чуть не застав Толяныча врасплох — он никак не мог привыкнуть к тому, что звонок опять работает. А может он только на девок и реагирует? Гостеприимно распахнул дверь. Крот стоял, обнимая за талии двух румяных матрешек, что совсем неудивительно: когда Серега некоторое время побудет среди женщин, они все почему-то подрумяниваются, есть такое дело. Что за флюиды он там испускает? Что-то типа излучения микроволновой печи?

А эти вдобавок были еще и похожи, как две капли воды.

Толяныч помотал головой, затем использовал проверенный метод — надавил большим пальцем на глазное яблоко. Девушек стало четыре.

— Вы что, двойняшки? — тупо спросил он.

Четыре симпатичные мордашки расплылись в улыбках одна краше другой, да так, что даже Фантик залюбовался. Идиллию прервал раздвоенный Крот:

— Ты чего, в натуре, братан? Забыл, как гостей встречать? Че, не видишь — люди с работы едут, а он тут разные, бля, допросы разводит на пороге. Тоже мне! — и оттерев Толяныча плечом, подтолкнул девушек в квартиру. — Давайте, бабы, не стесняйтесь. Фант, он парень в общем-то ничего, но с задвигами. Тормозит малеха.

Навстречу гостям обернулась Матрена, наконец-то оторвавшись от созерцания зазеркалья, и начались охи-ахи типа: какая киса — живая!!! какая прелесть и прочая пурга, которую Толяныч слышал регулярно. Слишком многих удивляло, что он держит живую кошку, и она оказывается совсем не агрессивна. Ну не станешь же каждому объяснять свою уверенность, что у них с Матреной общая судьба.

Видимо девочка была того же мнения, так как благовоспитанно повернулась к вошедшим задом и продефилировала в комнату, распушив хвост, отчего стала немного похожа на павлина. Подхвостовое пятнышко элегантно отличалось от общего окраса лишь на полтона и напоминало сложенные для поцелуя губы. Мол, поцелуйте меня…

Возникла пауза, достаточная, согласно народной примете, для появления на свет божий пары-тройки милиционеров.

— Ты бы хоть познакомил меня, что ли, — наконец-то вышел из ступора Толяныч, до того заворожено созерцавший девушек, которых опять стало две.

— Татьяна. — в один голос молвили барышни.

Толяныч вздрогнул:

— Ты что, маньяк? — повернулся он к Кроту, — то, понимаешь, Св… — и осекся, наткнувшись на недобрый серегин взгляд. — Что же это мы все в дверях, да в дверях! — Нашелся он и, обняв девушек за податливые талии, повлек их в комнату.

Звенящий сумкой Кротельник помелся следом, болтая по пятнадцать метров в минуту. Из его трепа Фантик причерпнул, что они не близняшки, а подружки, что одной девятнадцать, а другой двадцать два (значит, роднил их все же только румянец), что учатся они в МГУПСе…

— Землячки, значит. Я тоже его заканчивал. Не мир тесен — слой тонок! тепло сказал Толяныч, покрепче прижимая к себе нежданно обретенных соотечественниц и слушая серегины базары с шутками да прибаутками, узнал еще кучу всего: мол, учатся они прилично, живут в ближнем Подмосковье… — это уже хуже. Одновременно девушки заливали ему, какая прелесть его кошка, оп-реггей — вообще класс.

— Тогда у меня есть чем вас порадовать. — Сказал Толяныч и поставил соответствующую музычку.

Девочки непринужденно пустились в пляс, а Крот производил тем временем ревизию холодильника. Наконец он объявил, что Толяныч подготовился на совесть, а значит прощен за не вовремя произведенную побудку, а девушкам необходимо сполоснуться.

На что Толяныч отреагировал довольно неожиданно для себя:

— Очень кстати, я как раз собирался принять душ… — но Крот перебил его:

— Не бери в голову, братан. Они лесбиянки.

— Лесбиянки?

— Ну почти. Шучу, не бери в голову. Пусть уж поплескаются вволю, мы тут пока мужским делом займемся.

И он выкатил на стол пузырь джина с приятно ласкающим русское ухо названием «БИФИТЕР» и тоник, а уходящим в ванную псевдо-близняшкам крикнул, что, мол, если все-таки понадобится спинку потереть, или еще чего — так, мол, мы завсегда. Девицы неопределенно хихикнули в унисон и закрыли дверь, а они с Кротом взялись за мужское дело, то есть сели выпивать.

Захмелел Фантик на удивление быстро, правда, успел переправить девочкам пару коктейлей и плеер, и теперь слушал Крота в пол-уха, почти полностью погрузившись мыслями к ним в ванну, да так, что Сереге стоило немалого труда усаживать его на место после каждой рюмки.