Третий источник - [34]

Нет и еще раз нет.

— Ладно, грузитесь. К Кроту поедем. Вот только еще чего-нибудь надо прихватить… Светки, кто у нас нынче ночью торгует? — А про себя подумал, что не очень-то будет доволен Крот, если узнает, что за гостей Толяныч приволок с собой. Это может против Танюхи бы Серега не возражал. Но до четверга времени еще вагон, так что разберемся, а пока гуляй рванина. Ведь не исключено, что по дороге еще кого-нибудь из местных подхватим. Мир-то, он тесен, тем более в таком небольшом отдельно взятом поселке.

Девицам было все до ветра, а Толяныч просто радовался шумной компании. Ольга вопреки его опасениям с ходу нашла со Светками общий язык, смеялась, дразня Толяныча взглядом, и он начал потихоньку ощущать прибавление сил. Наличие в желудке шампанских игривых пузырьков в сочетании с тяжеловесностью водки тульского разлива создало невообразимую комбинацию, сравнимую разве что с достопамятным коктейлем «Слеза комсомолки».

По дороге никого из знакомых не встретилось, а про Танюху Толяныч спрашивать почему-то не стал. Добрались наконец до обширного кротовского дома, да так и зависли.

8

С утра пораньше Ольга отправилась на пробежку!

Толяныч проводил ее завистливым взглядом единственного способного открыться глаза. Собственную голову пришлось буквально отдирать от подушки. Раз уж проснулся, так лучше сразу решить еще одну важную проблему — права на машину. Нет, не то чтобы он надеялся их прям сейчас получить, но ведь всегда можно выйти из положения.

Толяныч отправился к знакомому с детства Тольке Кулькову. Лет двадцать тому назад на правах старшего товарища Кулек собирал всю малышню с округи, из которой со временем выковалась довольно дружная команда, учил делать рогатки и лазить по садам за яблоками и клубникой, короче, опекал как мог. Даже клич им придумал романтический, который наводил ужас на всю округу. «АПАНАС!» называется. Нынче, все по-другому: от команды остались только Толяныч да Крот, Кулек теперь не хухры-мухры, а Анатолий Васильевич — зам начальника ГАИ своего родного района, где у него тоже все схвачено и задушено (видимо, это выражение характерно для всех параминовских уроженцев).

Толяныча он принял с распростертыми объятиями, и проблемы решились буквально за две минуты с помощью двух чипов достоинством в сотню электронных рубликов каждая: мол, больше с друзей не беру. Толик прямо не сходя с веранды проделал на покетбуке несколько простых операций, и порядок. Надо же, и в глубинку проникает технический прогресс. Толянычу оставалось только порадоваться.

— Ты на серегиной жабе прикатил? — Спросил Толик, принюхиваясь к источаемому Толянычем амбре.

— Да.

— Ну, тогда проблем вообще никаких. Я сам ему опознаватель пробивал. Катайся спокойно, даже можно было в базу не вносить. — То есть он честно сказал, что можно было обойтись без жертвы чипами.

Однако Толик их все же взял, куркуль этакий, и Толяныч восхитился оборотистостью старого приятеля. А тот, видимо в целях компенсации, принес из дома бутылочку, где призывно желтел некий напиток. Можно было и не гадать — чип за сто, что самогонка.

Толяныч угадал:

— Давай-ка по маленькой за встречу. — Сказал Кулек, разливая в граненые стаканы. — На перепонках грецкого ореха. Свояк с юга прислал, здесь такой не достанешь.

— Что тут нового? — Спросил Толяныч, продышавшись — самогон оказался крепче камня. — Шара пошаливает?

— Не, мы тут облаву устроили, разбежались шаромыжники к едрене фене. Ну, постреляли некоторых. Так что у нас спокойно, можешь не сомневаться.

В смутные времена Реконструкции окрестности Москвы наводнил разный люд, по большей части беженцы, промышлявшие в том числе и налетами на поселки, не считая хищений с полей и грабежа грузовых фургонов. Такие неуправляемые банды получили название «шара», в смысле — халява. Местные при любой возможности старались прищемить им хвост, и порой происходили кровавые стычки.

— Ладно, Толь, пора мне. Надо жрачкой запастись, и все такое…

— Бывай. У Сереги автопилота нет, может не стоит тебе за руль сегодня-то. Жара идет.

— Посмотрим. — Буркнул Толяныч, уже спускаясь с крыльца.

Проверить действие договора удалось уже через пару часов, когда всей честной компанией поехали в Михнево за припасами. Постовой при въезде на трассу глянул на свой монитор и замахал жезлом. Пришлось остановиться. Толяныч уже приготовился расстаться еще с парой чипов, глядя, как шаркает разбитыми сапогами к нему старшина-гаишник лет этак под пятьдесят. Сейчас будет как по анекдоту: старшина такой-то, трое детей…

Толяныч опустил стекло:

— В чем дело, начальник?

— Вы ведь в Михнево? — Старшина поправил укороченный, давно устаревший и лишившийся воронения «Калаш» на плече.

— Ну да.

— Так я хотел попросить, чтоб сигарет мне прихватили.

— Не вопрос, старшина. Какие куришь?

— Да все едино. Счастливо доехать…

Еще несколько лет назад слово «евро» или пласт-карта привело бы бабушек на рынке в состояние ступора, а сегодня бойкая старушка возле мешка с семечками сразу же прохавала ситуацию и указала Толянычу на парня в лучших традициях: кепка, беломорина, сапоги гармошкой, все как положено. Даже перегар присутствует, но в этом Толяныч мог бы потягаться с кем угодно. Но самое главное, в руках парень с глупым — мол, и что с этой штукой делать? видом крутил банковский считыватель. Обмен состоялся практически по столичному курсу, эл-рубли, полученные от местного «Промокашки», Толяныч сбросил на свою личную карту.