Третье пророчество - [19]

Женю Линдермана одним росчерком пера вычеркнули из короткого списка персон, которые имеют право наслаждаться благами этой жизни. Даже то обстоятельство, что он пока еще находился в особняке Милорадова, объяснялось сейчас не принадлежностью к этому высшему кругу, а статусом свидетеля уголовного преступления. Он просто не имел права покинуть место его совершения.

Женя даже заскулил про себя, но получилось, что заскулил он немного вслух. Сидевший рядом замминистра, кажется, труда и занятости, услышав этот жалобный звук, решил утешить Линдермана и зачем-то брякнул:

– Вы не волнуйтесь. Милиция уже сейчас подъедет.

Женя злобно глянул на сытого замминистра и промолчал. Нашел, дурак, чем успокоить.

* * *

До поры до времени Женя Линдерман наблюдал за развитием событий совершенно безучастно. Реальная жизнь теперь вроде бы отделилась от его тела и сознания и шла своим чередом, – отныне Линдерман и действительность никак не были связаны между собой. Возможно, он пребывал бы в этом состоянии довольно долго, если бы не новое потрясение, случившееся сразу после приезда медицинской бригады. Но тут уж началась просто какая-то бесовщина.

Врач «скорой помощи» с мрачным уставшим взглядом прошел в середину зала, совершенно не обращая внимания на лица знаменитостей, сквозь которых ему пришлось пробираться. Когда он дошел до кресла, в котором недвижно сидел Линдерман, все почему-то быстро освободили пространство и вокруг Линдермана внезапно стало очень пусто. В этой пустоте оставался только врач, который и обратился именно к нему, к Линдерману, со странным вопросом:

– Где труп?

– Кто, простите? – испуганно переспросил Женя.

– Труп где? – с какой-то непонятной угрозой повторил врач.

– Ах труп... – наконец понял Женя и показал глазами на закрытую дверь в маленькую комнату.

Врач зашел в комнатку, и Женя инстинктивно зажмурился. Он открыл глаза, только когда вдруг услышал еще более странную фразу.

– Здесь никого нет, – чуть ли не с укором сказал врач, вышедший из комнатки.

– То есть как? – выдохнул Линдерман.

Врач обвел тяжелым взглядом собравшихся.

– Это что, такой веселый розыгрыш на вечеринке – с участием «скорой помощи»? – нехорошим голосом спросил он.

– Какой розыгрыш, о чем вы говорите!.. – изумился металлургический магнат Милорадов, вспомнив наконец, что он хозяин вечера.

– Там же кровь! – простонала Кэт.

Услышав про кровь, врач слегка оживился и вернулся в комнату. Он вышел оттуда, демонстрируя обществу свой указательный палец, запачканный в крови. Кэт и Маруська зарыдали в полный голос.

– Это не кровь, – сообщил врач. – Это краска.

– Коньяку, – еле слышно сказал Линдерман, не вставая с кресла.

– Что? – не понял Милорадов.

– Коньяку! – вдруг страшным голосом заорал на магната Линдерман и даже не успел испугаться собственного поступка. Самое смешное, что и Милорадов уже ничего не соображал, а потому быстрыми шажками официанта добежал до ближайшего столика и, плеснув в большой фужер лошадиную дозу коньяка, услужливо поднес его Линдерману.

9

Когда врач «скорой помощи» сказал про краску вместо крови, Линдерман даже почувствовал возмущение. Трагедия, в которую он только что так искренне поверил, оборачивалась каким-то глупым фарсом. Но самое страшное, что трагедия лично для него – Жени Линдермана – вовсе не прекратилась с известием о том, что нет никакого трупа, а также нет никакой крови. В общем-то получалось теперь, что и убийства никакого могло вовсе и не быть, но, откровенно говоря, кардинальным образом это ничего не меняло. Несчастного случая, который только что произошел с карьерой Линдермана и его агентства «Мадемуазель Икс», это вовсе не отменяло. Кошмар только-только начинался.

В какой-то момент Линдерману показалось, что все, что могло с ним случиться самого ужасного, уже случилось. На самом же деле впечатление это было ошибочным. Всего случившегося он еще не знал. И наверное, хорошо, что не знал, потому что неизвестно еще, как бы он пережил все неприятности вместе.

Не знал он еще того, что какой-то злой рок крался за модельным агентством «Мадемуазель Икс» буквально по пятам.

* * *

За пару недель до того, как Линдерман со своими воспитанницами отправился на многообещающую вечеринку к магнату Милорадову, еще одна его модель, проходившая в каталоге под красивым именем Мелисса, а на самом деле звавшаяся в миру Людмилой Волковой, была приглашена на съемки рекламного ролика.

Люська Волкова, то есть Мелисса, была девушкой довольно необычной. Она появилась в агентстве совсем недавно и в предельно сжатые сроки сделала успешную карьеру номер один. Возможности для карьерного роста в агентстве были разные. Карьерой номер один считался тот путь, который выводил претендентку прямо на самую высокую цель – законный брак. Потенциально такой шанс был у всех девушек, но реализовать его могли, конечно же, единицы. Как в Америке. Впрочем, не будь гениального Линдермана и его агентства «Мадемуазель Икс», то такого шанса у девиц не было бы вовсе. Женя старался сделать все, чтобы девочки об этом помнили постоянно.

Так вот Мелисса творила чудеса. На первой же великосветской вечеринке в ресторане на Рублевском шоссе, куда ее вывез на дебютное выступление Линдерман, она имела сногсшибательный успех. Частично – это понимал даже Линдерман – в этом была ее собственная заслуга. Ни внешними данными, ни природным вкусом и грацией Мелиссу Бог не обидел. Увидев хищные взгляды, которые кидали на Мелиссу жирные коты на Рублевке, Линдерман даже поначалу решил для себя, что в дальнейшем постарается не смешивать Мелиссу со своим остальным ударным контингентом. Обычно он вывозил на показательные выступления сразу трех-четырех девушек. Но из-за Мелиссы остальных просто не успевали хорошенько рассмотреть, так что это могло бы даже повредить бизнесу.