Тренинг мозга. Действенный метод трансформации сознания - [34]

Напомним читателям, что столь спорные способы решения сложнейшей нравственно-этической проблемы — помогать или не помогать людям приобретенным духовным даром — были сформулированы в недрах ислама через многие сотни лет после рождения христианства и, несомненно, с учетом его опыта.

Отрицательное отношение церквей к чудотворению объясняется теологами тем, что чудо — это проявление Божественной Воли. И нельзя злоупотреблять этой Волей. Идущему по духовному пути нельзя уделять специальное внимание сверхъестественным явлениям, так как это отвлекает его от Бога — главной цели саморазвития.

Неприятие чудотворения иной раз приобретает гротескные формы. Пророку Мухаммеду приписываются слова: «Чудеса — месячные мужчин». Здесь содержится намек на нечистоту людей, совершающих чудеса. И как мужчина не совокупляется с женщиной во время ее месячных, так и Бог отказывает в слиянии с ним чудотворцам.

В восточных культурах во многом аналогичное отношение к чудесам: «Сверхъестественные явления — это цветы на обочине дороги, ведущей к освобождению», — вот основной мотив подобных взглядов. Чудеса — это отвлечения, помехи на столбовой дороге к бессмертию души или освобождению от бесконечной череды смертей-рождений, или сансары, не позволяющей навсегда остаться в вожделенном «ином мире».

У буддистов есть еще одно оправдание пренебрежительного отношения к чудотворению. Несмотря на то, что чудеса по своей природе сверхъестественны, они, как резонно считают последователи Гаутамы, тем не менее происходят в физическом мире. В свою очередь, этот мир непостоянен, каждое мгновение он исчезает и появляется вновь, а значит, призрачен, иллюзорен. И потому ни он сам, ни то, что происходит в нем, не заслуживает сколько-нибудь значимого внимания и положительного отношения.

Одним словом, подавляющее большинство крупных церковных организаций выступают активными противниками специального, целенаправленного освоения методов управления сверхъестественными явлениями. Церкви упорно отстаивают подобную позицию, несмотря на то, что она явно противоречит важнейшим нуждам и чаяниям людей и человечества в целом. Они относятся к сверхвозможностям как к нелюбимому пасынку.

Что выгодно церкви, то угодно Богу

Вместе с тем, во всех религиях «в виде исключения» допускается ограниченное творение чудес. Их разрешается производить и демонстрировать с целью обращения в свою веру приверженцев других учений или язычников. Именно так поступал Иисус Христос в период всей своей пророческой деятельности. Он, по-видимому, освоил премудрости чудотворения за восемнадцать лет пребывания в иудаистской секте ессеев (целителей), активно занимающихся духовной практикой. Иисус, как известно из книг Нового Завета, прекрасно владел целительством, материализацией и трансмутацией веществ, умел «ходить по водам» и оживлять умерших. И, как можно убедиться из Евангелий, Иисус делал это отнюдь не ради помощи страждущим, но для демонстрации силы и могущества «своего Бога», превосходства его над всеми остальными божествами.

Эта «рекламная традиция» сохранилась и в последующих веках. Во II веке в областях Ближнего Востока и Италии, где происходило становление христианской церкви, появился некий чудотворец, безусловно, историческая личность, Симон Маг. Это был выдающийся специалист по инициированию сверхъестественных явлений, по-видимому, природный медиум из числа «ушибленных». Он успешно оспаривал претензии Иисуса Христа на уникальность его способности к чудотворению. Например, Симон объявляет себя бессмертным и в доказательство позволяет себя казнить. Через три же дня он невредимым и с триумфом снова появляется в Риме. Или позволяет на трое суток закопать себя в могилу.

Однако Симон объяснял такие чудеса собственными сверхспособностями, в то время как христиане видели их причину в промысле Единственного и Всемогущего Бога. Несомненно, молодому вероучению необходимо доказать свою правоту. И, как это тенденциозно отражено в христианской литературе, с этой задачей успешно справляется апостол Петр, выступая оппонентом Симону в их публичных дискуссиях, сопровождающихся соревнованиями по чудотворению.

Симон-маг демонстрирует оживление бронзовой змеи и статуи. Петр, в противовес этому, излечивает болезнь словом, делает слепого зрячим. Симон помещает у входа в свой дом черного пса, готового разорвать каждого, кто не поверит в то, что хозяин и есть Христос. Петр молитвой обращает бешенство собаки на самого мага или, по другой версии, пес жутким голосом изобличает хозяина во лжи.

Конечно же, сила Бога должна победить силу природного чудотворца. Так в христианских легендах и происходит. Симон решил продемонстрировать народу собственное вознесение на небо. Для этого в Риме была построена высокая башня, спрыгнув вниз с которой, чудотворец начал свой полет. Некоторое время Симон медленно парит в воздухе, по мнению христиан «демоны подхватывают его». Петр же силою Божественного слова приказывает «демонам отступиться», и маг падает на землю и умирает.

Аналогичный христоматийный пример из истории ислама связан со знаменитым суфием X века Абул-Адйаном, который поспорил с зороастрийцем, представителем религии, распространенной в Персии, что с позволения Аллаха сможет пройти неповрежденным через огонь. Он в самом деле прошел через огонь, доказав тем самым персу и зрителям превосходство Аллаха перед другими богами