Тренер - [3]

Валдис позволил себе улыбнуться. Так умел только он один: спокойно, многозначительно и даже с обещанием чего-то хорошего клиенту, находящемуся в полной заднице.

– «Метеор» тебя хочет. Главным тренером.

Вот так дела, как крученым в девятку…Столешников недоверчиво нахмурился.

– «Метеор»? Это где вообще?

– На юге.

На юге… Теперь он точно удивился. На юге же все команды известны, сколько их там в премьерке? Три, четыре? Стоп, так…

– Полагаю, – Валдис кивнул в сторону поля, – что это к тебе. Добрый вечер.

Похоже, по поводу Витиной жалости Столешников ошибся. С такой мордой не про погоду разговаривают, да и рукава при таких раскладах обычно раскатывают назад. А так, бери и любуйся его разноцветными комиксами на предплечьях.

Витя остановился чуть ниже, посопел, явно без сожаления рассматривая Столешникова из-под нахмуренных бровей. Покачал головой, остриженной по привычке почти под ноль, сплюнул, растер слюну разбитой кроссовкой. Бутсы он не уважал.

И махнул рукой.

– Лови.

Валдис хмыкнул, глядя на реакцию своего проблемного клиента. Банка газировки едва не сделала Столешникова симметрично подбитым – он успел схватить ее за секунду до столкновения.

– Приложи, пока холодная.

Столешников повертел лимонад в руке и, совсем по-детски, недоверчиво улыбнулся.

– Спасибо.

Витя блеснул крепкими зубами, вздохнул.

– Не лыбься… И глазами вот так не делай.

Столешников еле сдержался, наблюдая за лицом здоровяка. Не делать – так не делать, не спорить же, в конце концов, из-за такой ерунды.

– Спасибо, Вить.

Витя кивнул, развернулся и потопал назад. Большой, страшный мужик, которого обожают детишки. Витя проводил тренировки три раза в неделю, когда не было ночной смены на подработке. Собственный любимый великан младших классов, иногда не успевающий снять форменные рубашку и галстук охранника из «Москва-Сити». Счастливый, как-то глубоко по-своему, человек, два раза в неделю просивший подменить его, чтобы ломать себя, играя в регби.

Столешников помнил, как узнал про эти Витины детские тренировки. Ни за что бы не поверил, узнай про кого другого, а тут поверил. И даже подумал тогда: а он бы сам сумел?

Валдис кивнул на анкеты, чуть приподнял бровь. Его умное и живое лицо порой говорило больше любых слов. Вот вам, Юрий Валерьевич, напомнили про недавние мысли, честное слово. Вроде бы шанс проверить самого себя… «Метеор», блин.

Он поморщился, оценив ситуацию. Это же не Премье…

– Ты лицо-то повеселее сделай, Юра…

От уверенности Валдиса, от его довольного голоса стало еще хуже. Банка неожиданно стала приятно холодной, успокаивая ноющую бровь.

Валдис ткнул пальцем в анкету, первую попавшуюся, ткнул жестко, бумага смялась. Обычно невозмутимый Валдис даже чуть покраснел, наклонившись к нему. Уставился прямо в глаза Столешникову.

Сколько они работают вместе? Стыдно, но точно Столешников не знал… ну да, именно так. Хотя тот постоянно был рядом: при взлетах, падениях и после того самого пенальти. Остался, хотя вполне мог отказаться от человека, создавшего всем столько проблем. Не только ему, спортивному агенту, нет. Проблему Юрий Валерьевич Столешников создал целой стране, в несколько мгновений отняв у нее надежду. На самого себя и на сборную. Даже после этого Валдис остался… А Юра сейчас вспомнить не может, сколько агент с ним цацкается.

И еще Столешников неожиданно понял, что не знает, сколько Валдису лет. Такая простая вещь, а он не знает и никогда раньше не задумывался. Подарки дарил, поздравлял, но никогда не интересовался – сколько?

А он его не просто терпит. Он ему помогает.

Валдис еще раз, уже не так сильно, ткнул в анкету. Покачал головой, заговорил спокойно и ровно, опять превратившись в образец невозмутимости.

– Этих в люди выведешь, можно будет и о премьерке говорить.

Кивнул и встал. Все верно, как еще быть? Номер есть в мобильном, наберет, скажет ответ. И почему-то Столешников полностью был уверен: он наберет Валдиса ближе к ночи. Долго размышлять не станет. Ни к чему.

Самолет ощутимо потряхивало на посадке. То ли пилоты соревновались, то ли воздушные ямы. Столешникову было наплевать. Хуже, чем сейчас, не стало бы даже случись катастрофа. На кой соглашался? Сам так и не понял, разве только за Премьер-лигу уцепился, наверное. Ладно, все это нормально.

Валдис тогда, вечером, слушая его ворчания и недовольства, отвечал, как мог, и не выдержал где-то к концу разговора.

– Ты можешь оставить мяч в покое?

Столешников, по обыкновению, пинал на улице мяч, давая себе время подумать.

– Чего тебе нужно? Что ты можешь, кроме как мяч в парке пинать? Не выпендривайся, Юра, берись и работай. Они сами вышли, сами предложили, сами позвали именно тебя, бывшую звезду и надежду сборной, к себе. Мало? Ты миллионов ждешь?

– Нет, не жду.

– Что ты тогда вскрываешь мне мозг? Я кто?

– Ты мой агент, Валдис.

– Как твой агент, Юра, я говорю тебе: хотя бы просто слетай и посмотри. На месте разберешься. Или это хуже, чем кататься в грязи с теми, кому не дали второго шанса? Хуже, Юра?

– Нет, Валдис. Это лучше.

– Так лети. Билеты и телефоны контактные скину на почту. А теперь, Юра, дай мне просто поспать, поздно уже. Сам иди домой, хватит дятла изображать. Ты даже не в парке, людям утром на работу.