Трегуна - [44]
— Да ладно? — удивился Макс. — А как же строить защиту, если всех нюансов не знаешь?
— Мой адвокат, Джаспер, говорит, что это допустимо по закону, если речь идет о тайне следствия. Я еще с бабушкой советовался, она мне тоже сказала, что такое бывает в уголовных делах. Вот так, короче.
Экран телефона Криса беззвучно вспыхнул, отобразив новое входящее сообщение. Оно было от жены.
«Ну ты куда пропал-то? Я же волнуюсь! Мия спрашивает, где папа! Вообще не пишешь!»
«Все по делам мотаюсь».
«Ты когда домой придешь? Тебя ждать вообще?»
«А ты ждешь?»
«С чего такие вопросы?!»
«Ни с чего. Я сейчас решаю кое-какие проблемы. Пока надо одному побыть».
«Крис, приезжай домой, как только сможешь. Я соскучилась. Ладно?»
Молодой человек залип на последнем сообщении. Впервые за последнее время его посетило сомнение. Что, если он себе все придумал? Ошибся? Ведь он даже не удостоил жену разговором, не высказал ей свои подозрения, не выслушал ее, а просто вынес единоличный приговор без суда и следствия. Ее не нашли в базе данных клиентов Центрального стадиона — ну и что? Может, неправильно искали? Лора говорит, что не дарила ей шарфика… А вдруг она просто не помнит? У Алекса клиентская карта «Макс Мара». Ну и что? Мало ли откуда она у него? Может, подарили! Но Макс сказал, что брат не гей. Да, но ведь, с другой-то стороны, Алекс никогда не подтверждал, что он гей! Никто его об этом в лоб не спрашивал. Ну ведь не может же такого быть на самом деле, чтобы они с Амирой столько лет крутили роман за его спиной!
— Аллё! — качнул его рукой Макс и улыбнулся. — Ты слышишь вообще, что я говорю?
— Прости, — опомнился Крис, — задумался. Мне надо съездить домой. Хочу поговорить с женой.
— Это правильно, Крис. Без этого разговора никак, сам понимаешь. Поезжай. Прямо сейчас езжай.
Дома не было ни души. У Амиры сегодня рабочий день до вечера, а за дочкой, судя по времени на часах, пошла няня, чтобы погулять с Мией немного и привести домой. Крис неспешно прошелся по дому, и куда бы ни падал его взгляд, воображение неизменно рисовало одну и ту же картину — как Амира с Алексом предаются неистовому сексу возле этого большого окна или на этой кушетке из мягкой синей кожи, а может, прямо на этом столе, за которым вся семья обычно ужинает. Зайдя в дальнюю комнату в самом конце коридора, которую Крис называл своим кабинетом, он сразу же представил, как жена с братом специально проникали сюда, в святая святых Криса, чтобы заняться сексом именно на этом диване, на котором Крис мог иногда полежать в перерывах между бесконечными брейнстормами, а то и вздремнуть часок. Парень усмехнулся от того, насколько бесполезно он сейчас себя накручивает. Его немного штормило от огромной усталости — из-за событий последних дней ему толком не удавалось выспаться. Тут Крис вспомнил, что Макс дал ему успокоительное на основе натуральных компонентов, и решил, что раз уж дома все равно никого нет, то сейчас самое время хоть немного сразиться со своим чудовищным недосыпом. «Попробую сначала так уснуть, — подумал про себя Крис, располагаясь на диванчике в своем кабинете, — а если не получится, то тогда снотворное. Макс говорил, что оно мягкое, поэтому…»
Но он сию же секунду провалился в сон.
За окном стояла глубокая синяя темнота, когда парень вновь открыл глаза. Первое, что он ощутил, было чувство наполненности энергией. Видимо, глубокий сон сделал свое дело. Интересно, сколько он проспал? Все еще находясь в легкой полудреме, Крис слушал свои мысли, пытаясь отделить их от едва уловимого воркования двух женских голосов, которые, судя по всему, доносились из их с Амирой спальни, находившейся сразу слева по коридору, за кабинетом. Один из голосов определенно принадлежал жене. А второй? Какой-то очень знакомый. Сейчас-сейчас… Точно! Рената, лучшая подруга Амиры. Крис даже и не думал прислушиваться к их разговору, все еще пытаясь сосредоточиться на своих мыслях и спланировать, с чего начать разговор с женой, когда Рената уйдет. Но внимание в итоге окончательно переключилось на диалог подруг.
— И что ты думаешь делать? — звучал голос Ренаты.
— Сама еще не решила. Главное, конечно, не пороть горячку. Он таким раньше никогда не был.
— Думаешь, он догадывается?
— Не думаю. Скорее, он такой из-за трудностей на работе, — ответила Амира. — Мне кажется, у него проблемы с законом. Он сам никаких подробностей мне не рассказывает. Дома уже давно не ночует. По делам, говорит, мотается.
— А разве это не хорошо?
— Ну, — помедлила Амира, — в том смысле, что мне легче видеться с Алексом, это хорошо. А в плане того, что я никак не контролирую Криса — плохо.
— А ты не думала, что у него кто-то мог появиться?
— У Криса? — парень услышал, как жена усмехнулась. — Он вообще не такой! Это точно не соперница.
— А если все же интрижка?
— Тогда это плохо. Я имею в виду, что он может трахаться с кем угодно, мне-то все равно. Но любовница — это перевод внимания с меня, с семьи на нее.
— А разве не лучше было бы, чтобы вы с Крисом развелись? Он продолжит содержать тебя и Мию, а ты сможешь с Алексом полноценно жить.
— Нет, жить мы с ним, конечно, не будем. Родители съедят, не поймут. Даже украдкой не получится — Мия уже не младенец, все сразу быстро поймет. Так что лучше пусть все остается, как есть.
Наши потомки, живущие в неопределенном будущем — насколько сильно они отличны от нас? Конечно, они могут довести технологии до совершенства и превзойти нас интеллектуально, но и через сотни лет любовь, обида, месть и жалость будут предопределять их мотивы и толкать на скользкую дорогу.
Я бежала так далеко: от прошлого, от самой себя, от мужа. Бежала, потому что не умею бороться, не умею быть сильной. Теперь я – другой человек, с чужим именем и чужой историей, но мое личное прошлое, что я пытаюсь забыть и от которого хочу надежно спрятаться, нашло меня даже здесь, вдали от дома. Придется учиться быть сильной, ведь защитить меня некому. Или есть? Содержит нецензурную брань.
Рождение близнецов – счастье! Ну, это как посмотреть… Два голодных рта семейный бюджет не выдержит. Бабушка сказала решать вопрос радикально: один младенец остается, второго сдаем в детдом. И кому из детей повезло больше? Увы, не девочке, оставшейся под материнской грудью. Бабуля – ведьма, папа – бандит, мама – затравленное безропотное существо. Как жить, если ты никому не нужна? И вдруг нежданный подарок – брат, родная душа, половинка сердца. Теперь все наладится, вместе с любой бедой справиться можно! Разберемся, кто подбрасывает оскорбительные, грязные письма, натравливает цепных собак, преследует, пугает по ночам и… убивает.
Джемма. Впервые я увидела Калеба, когда мне было двенадцать. Во мне тут же вспыхнула детская влюбленность, которая с годами переросла в юношескую. «Разве может детская любовь длиться несколько лет?» – спросите вы. «Может!» – с уверенностью отвечу я и докажу вам это своим примером. Калеб. Я не должен был влюбляться в младшую сестренку своего лучшего друга. Она была под запретом. Господи, да она была ребенком, когда я впервые ее встретил! Но девочка выросла и превратилась в прекрасную девушку, занявшую все мои мысли и сны.
Фрида получает необычное наследство после кончины бабули — должность ректора в Академии ведьм и колдунов. Когда-то Фрида была грозой академии и устраивала неприятности всем, кто окажется в радиусе поражения. Она и сама бы рада избавиться от наследства, да нельзя. Откажется — навсегда лишится магии. А в Академии сущее веселье. Педагог по зельям — первая любовь, колдун, который вытер о Фриду ноги. Попечитель и главный ревизор — бывший муж. А красавчик заместитель явно мечтает о должности Фриды и сделает всё, чтобы сжить нового ректора со свету.
Ольга Арнольд — современная российская писательница, психолог. Ее книга рассказывает о наполненном приключениями лете в дельфинарии на берегу Черного моря. Опасности, страстная любовь и верная дружба… Все было в тот год для работавших в дельфинарии особенным.
Его ледяные глаза пленили моё сердце. А один танец переплел наши судьбы. Бал дебютантов должен был стать для меня дорогой к признанию, а стал тернистой и опасной тропинкой к мужчине, в чьих глазах лёд сменяется пламенем. Но как пройти этот путь, сохранить любовь и не потерять себя, когда между нами преграды длиною в жизнь?