Требуется гувернантка для детей волшебника. Юмористические повести - [30]

— Читаю, — оправдывалась Юлька. — Я же не знала, что это взаправду.

— В книжках всегда всё взаправду, — нравоучительно сказала бабка. — Но только в хороших. Избушка, вперёд! Но-о-о!

— Ах ты, волчья сыть, травяной мешок, — кстати ввернула цитату Юлька.

— Наш человек, — похвалила девочку Баба Яга. — Именно это она и есть. Но, пошла!

Избушка нехотя выдернула из утрамбованного грунта четыре слоновьих ноги и неуверенно сделала шаг, потом другой…

— Сложно, шеф, в натуре, — пожаловалась избушка густым басом. — Ноги не идут конкретно. Их, типа того, четыре.

— Лишние обрезать? — ласково спросила Баба Яга.

— Нет, — возразила избушка и бодро затопала по асфальту мимо остановки, мимо киоска с квасом, мимо стоянки машин… Прямо по направлению к Тридевятому Царству.

Глава 3. Мы едем, едем, едем

— Тря-сёт о-чень, — чуть не прикусив язык, проговорила Юлька, обеими руками держась за лавку. — Под-вес-ка — дрянь.

— По-то-му что че-ты-ре, ой, ноги, — объяснила Баба Яга. — Не та модель.

— Вы её по-са-ди-те на ве-ло-си-пед, — предложила Юлька. — Ай! На ве-ли-ке плав-но е-хать — ой — мама!

Баба Яга представила, как её избушка взгромоздилась на велосипед и крутит слоновьими ногами педали.

— Тер-пи, ско-ро бу-дем, — сказала она.

Долго ли, коротко ли они ехали, про то история умалчивает.

— Тпру! — закричала наконец Баба Яга.

Избушка затормозила и начала клевать что-то на земле. Баба Яга и Юлька выпали из двери прямо в руки Кощею Бессмертному, который совершал вечерний моцион — двадцать кругов вокруг своей пещеры.

— Чтой-то ты вся вибрируешь, старая? — удивлённо спросил Кощей, держа Бабу Ягу в объятьях. — Не женщина, а отбойный молоток.

— Уф, растряс-тряс-ло, — объяснила Баба Яга. — Фу, ну и избушка… Испытания для космонавтов в ней устраивать или яйца на омлет взбивать. Ох! А мы ведь к тебе, Кощеюшко, по делу. Вот эта девочка хотела бы знать, почему ты такой худой.

Кощей насупился, исподлобья глядя на Юльку.

— Подумаешь, — обиженно сказал он. — Ну худой. Зато умный. Тебе, конечно, хорошо, ты вон какая славненькая, аппетитная. А меня природа обидела: кожа да кости.

— Да нет! — закричала Юлька. — Это меня природа обидела, я толстая. А вы очень даже ничего, хотя и немолодой. Такой элегантный.

Кощей недоуменно посмотрел на Юльку, думая, что она над ним насмехается.

— Нет, серьёзно. Как вам удаётся сохранить такую фигуру? — спросила Юлька. — Диета? Гимнастика?

— Пушкина надо читать, — буркнул Кощей. — Пушкин совершенно чётко сказал: «Там царь Кощей над златом чахнет». Возьми всё своё золото и чахни над ним, будешь тощая, как я.

Юлька постаралась вспомнить, сколько у них в семье золота. Мамино обручальное кольцо, папино обручальное кольцо, мамина золотая медаль за окончание школы. Над таким количеством золота много не начахнешь.

— Ладно, заходите в пещеру раз пришли, — недовольно сказал Кощей.

— Вот спасибо, Кощеюшко, вот и ладно, — Баба Яга ловко прыгнула в пещеру, пока хозяин не передумал. — А то я как представлю ночлег в нашей кишковзбивалке на курьих ножках… Бр-р! А утром мы в город пойдём, к царю Паслёну.

— Не ходите к царю, горе у него, — нахмурился Кощей, ставя на стол остывшие вареники. — Дочку Змей Горыныч унёс.

Баба Яга всплеснула рукам и:

— Царевну Смеяну? Ах, батюшки, беда какая! А богатырям сказывали?

— Илья Муромец в загранкомандировке в Интерполе. Добрыня Никитич на больничном: ногу сломал, пиная в целях воспитания Идолище Поганое. А Алёша Попович съездил к Змею да говорит, не нашёл состава преступления.

— На что ему состав какой-то? — не поняла Баба Яга. — Девку бы лучше поискал.

— Так он девку составом и обзывает… Не знаю я, всё нынче по-новому. Не ходите к Паслёну, гневен он.

— Бабушка, а почему царя так странно зовут? — спросила Юлька, когда они легли спать на громадную, как аэродром, русскую печь.

— Имя как имя — Паслён Горохович. Про царя Гороха слыхала? Сынок евоный. Значит, он уже израсходовал все желания волшебного перстня, а то дочку бы мигом вызволил. Или забыл про перстень? Ай, как царевну жалко…

— Её Змей Горыныч съест? — спросила Юлька.

— То неведомо, — отрезала Баба Яга. — Спи.

Глава 4. За дружбу обидно

Юлька шла по столице Тридевятого Царства с гордо поднятой головой и ощущала внутри себя тихое блаженство. Её со всех сторон обтекала толпа, состоящая в основном из пышных древнерусских красавиц в сарафанах, колышащихся вокруг необъятных талий. Юлька чувствовала себя тонкой, как тростиночка, и жалела только об отсутствии Митьки-злодея. Вот он посмотрел бы! У него бы язык отпал дразниться!

— Бабушка, а почему они все такие толстые? — спросила Юлька шёпотом, чтоб толстушки не обиделись.

Баба Яга непонимающе посмотрела на девочку, потом сообразила:

— Они не толстые. Они красивые. Понимаешь, в каждом веке своя красота. В твоё время, я так поняла, нравится, чтобы рёбра у женщин торчали наружу, как у обглоданных селёдок. А у нас хорошо, если женщина собой видная, гладкая, с румянцем во всю щёку, бровями вразлёт… Ты как раз такая и есть. Ты, конечно, ещё малявка, но коли лет через семь у тебя будут проблемы с женихами, я тебя опять сюда завезу. Тут все царевичи и богатыри друг с другом биться будут, чтоб тебя в жёны заполучить. Боюсь, как бы дело до смертоубийства не дошло.