Требуется дворник - [6]

— Что объяснить?

— Называется — исследования и находки. Деревянная археология.

Возле дома, который давно поставили на капитальный ремонт, обнаружилась в раскопке половинка круглого стола.

— Ничего интересного, хотя и португальская береза. Полагаю, работа Юмуса, — сказал Костя и ковырнул столешницу. — Здесь были фигуры птиц и животных на фарфоровых вставках.

Глебка ринулся осматривать.

— Переплачивать не будем, вещь в запущенном состоянии. Погляди, что еще в раскопе.

— Вот! — закричал Глебка.

— Что там?

Глебка вытащил из-под снега табуретку. Табуретка явно перенесла несколько тяжелых ушибов и переломов.

— Это уже но Юмус.

— Без ножки, — сказал Глебка. — Юмус без ножки!

— Опять, — вздохнула Катя и поправила на Глебке фуражку. Без сомнения, Катя замучена аккуратностью.

— Берем табуретку и покинем раскоп, — распорядился Костя.

Табуретку взял Глебка, прижал к груди: ценная находка. Про помойки Глебка уже забыл. Когда проходили мимо гастронома, где были свалены пустые ящики, Костя выбрал три новеньких и, сложив их горкой, тоже понес. Балансируя ящиками, смешно выгибал шею, морщился, надувал щеки — делал вид, что вот-вот уронит. По пути встретились с почтальоном Аидой — она шла с дневной почтой. Лида в удивлении уставилась на процессию.

— Костя, переезжаешь, что ли?

— Обновляю мебель.

— А вы кто ж такая будете? — спросила Аида Катю. Взгляд ее темных глаз нельзя было назвать дружественным.

— Плод фантазии, — ответила Катя.

— Он слепил тебя из снега? — не успокаивалась Аида.

— Час тому назад.

Аида ушла, вызывающе подкинув бедром сумку. Никто не любит проигрывать, тем более такие девушки, как Лида.

***

Вечером под фонарным столбом Костя по собственной Рожкова просьбе рассказывает ему о Джеке Потрошителе и Дике Победителе, пиратских капитанах. Дик — с пистолетами, в красной косынке, завязанной на затылке узлом, и в огромных, как лодки, сапогах — влюблен в прекрасную донну Марселину, гордую испанку. Ее преследует Джек Потрошитель с кривым ножом и на кривых ногах. Гоняется по всем морям и океанам, скрежещет зубами.

— Хочет потрошить? — испуганно спрашивал Глебка.

— Не исключено.

— Дик Победитель заступится?

— Конечно. Он ее любит. Плавает на синем корабле «Геликон». Имеет пять центнеров пороха и по двадцать ядер на пушку.

— А у них дети есть?

Костя несколько растерялся.

— Детей нет. А что?

— Детей надо любить тоже.

— Конечно, надо, — согласился Костя.

— Потрошитель на каком корабле плавает?

— У него черный «Геликон». Сгорел. Вся шайка здесь и прячется. В бункерах с мусором.

При этом Костя и Глебка опасливо глядели в сторону кухни, где за ширмой «с букетами и золотыми пчелами» стелила себе постель Катя: если услышит разговор о пиратах на ночь — немедленно пресечет.

…Утром Глебку еле поднимали: он ни за что не хотел вставать. Его стаскивали на пол, но он и на полу умудрялся вновь заснуть. Костя однажды принес лопату снега и высыпал на Глебку. И теперь Глебка более-менее поднимается, но все равно жалуется, что ему надоело ходить в школу.

— Прекращай спячку, — говорил Костя. — Я в этом департаменте от звонка до звонка отслужил.

Катя начинала готовить завтрак — варить очередную кашу — и одновременно следила за тем, чтобы Глебка почистил зубы и умылся, и обязательно с мылом. Глебка считал, что мыло мешает умываться: мылом надо измазаться и нудно от него отмываться. Какой в этом смысл? Еще глаза кусает и в носу муравьями ползает — чихать хочется. Но Катя была непреклонной и требовала измазывать мылом не только руки и лицо, но и шею, иногда уши и за ушами. Измазала даже портфель. С портфеля сошло несколько слоев грязи, и на нем открылась первоначальная живопись: А+В.

— Вода холодная, — ныл Глебка. — Я замерз.

— Согреешься.

— Кашу не хочу, — начинал следующую тему Глебка.

— Тебя никто не спрашивает, чего ты хочешь, а чего ты не хочешь.

— Ты спроси. Тетя Соня всегда спрашивала.

— Ешь без спроса, будет интереснее.

— Я и блеманже ел. И суфле. У тети Сони.

— В лоб получишь, — грозил Костя, если при этом присутствовал, и напружинивал палец.

Катя понимала, что воспитание Недочеловека полностью на ней и неважно, какими методами оно будет осуществляться, может быть, и с применением малых телесных наказаний. Как известно, секли даже царских детей.

Пока Катя занималась приготовлением завтрака и кормлением Глебки, Костя шел в каморку, доставал лом, совок с песком и отправлялся к особо опасным местам, чтобы сколоть лед, если он за ночь образовался, подчистить, присыпать песком, а может быть, и позаниматься скульптурой или архитектурой, что-то подновить, что разрушило время или варвары. В особенности приходилось следить за глазами в скульптурах. Глаза варвары разрушали чаще всего: легкая добыча — электрические лампочки. Но жильцы знали о налетах варваров, и поэтому собирали для Кости перегоревшие лампочки. Участковый привозил их даже на мотоцикле из соседних жэков. Костя лампочки иногда раскрашивал в активный цвет, и тогда глаза у скульптур приобретали свирепый вид, но и это не останавливало варваров. Да что удивляться — так был когда-то разграблен весь Египет. И не только Египет.

Когда Костя возвращался домой, он находил завтрак уже на столе. Глебка сидел и угрюмо ел кашу, постукивая ботинком по пустому огнетушителю, заменявшему ножку стола. Звук был унылый, как в пустыне.