Травница - [88]

— Ты пугаешь мою женщину. — Строго отчеканил альт, а схватила его за руку и сала со всех сил. — Лена?

Он обернулся и погладил меня по голове.

— Всё хорошо?

— Твоя упырица? — Булькающим голосом перебило меня нечто. — Бледнющая и тощая — корми лучше.

— Иди отсюда. — Рявкнул Хеллпей, когда я начала оседать на землю. Существо что-то пробулькало и удалилось. — Лена? Посмотри на меня?

— Хеллпей… — Прошелестела я.

— Это был хохолек, они безобидные, любят дразнить. — Я слышала, но не слушала, в моих ушах стояли треск и крики.

Я сжала плечи Хеллпея и разрыдалась. От души.

* * *

До столицы я ехала с Хеллпеем и продолжала рыдать, у меня была истерика. Альт нервничал и гнал лошадей, чтобы поскорее оказаться в городе. Он шептал мне какие-то утешения, которые я не понимала. Дальше всё смутно: город, постоялый двор и комната.

Очнулась я только к ночи, когда Хеллпей крепко обнимал меня.

— Как ты? — Прошелестел он.

— Где…мой. чай. — Говорить было сложно, горло горело, а губы дрожали.

— Его нет, я выкинул. — Пробормотал альт, прижимая к себе крепче. — Послушай меня и не злись. Хорошо?

Я смогла лишь кивнуть головой.

— Ты зависима от чая. Его можно, но совсем немного, ты же пьешь его уже год. Могу с уверенностью сказать, что та твоя первая спасительница «приучила» тебя к нему специально.

И здесь она успела насолить.

— Он притупляет эмоции и волнения, но с каждым разом его требуется больше и больше. — Шепотом продолжал Хеллпей. — А чувства твои, особенно злость и страх, охватывают тебя больше и больше, пока не заменят собой всё остальное. Кошмары могут сниться и из-за этого…

— Нет. — Отрезала я, сглатывая. — Кошмары мне сняться, потому что я убийца.

— Не говори глупостей, Лена…

— Нет, ты не понимаешь, я действительно убила. — Сил рыдать не осталось, потому горячие слёзы просто катились из глаз. — Та змея, которая спасла меня, когда я съехала натравила на меня погоню. За мной охотились как за преступницей.

— Это тогда мы встретились? — Со сталью в голосе спросил Хеллпей.

— Д-да… — От воспоминаний стало больно в груди. — У меня получалось избежать встречи, но одни особо настойчивые ублюдки всё же схватили меня.

Я судорожно вздохнула, стараясь хоть на каплю успокоится.

— Когда я попыталась от них сбежать, то они догнали меня в лесу и… — Я не говорила, а шелестела, Не знаю, как альт мог меня слышать. — Они хотели изнасиловать меня…

Я замолчала, в ужасе ожидая реакции Хеллпея.

— Что дальше? — Он рычал. — Что было дальше?

— Дальше было шипение и треск — это был выскорь. Я откупилась, но тех мужчин он сожрал, я не видела, но слышала как ломались их кости. Я убийца.

— Прекрати. — Хеллпей сел на кровати и посадил меня, а затем встряхнул. — Прекрати нести чушь!

— Я не…Ты не…

— Замолчи ибо я тоже убийца, Лена! — Он сжал челюсти сдерживаясь. — Если бы я мог, то убил их ещё раз, а затем ещё и ещё. Смерть от зубов выскоря показалась бы им прекрасной.

— Но, Хеллпей…

— Ты. Выживала. Запомни это. — Он стиснул меня в своих руках. — И Совесть твоя должна покоится с миром.

— Хеллпей… — Все что я могла сказать.

— Лена, а теперь плачь вдоволь, но в последний раз. — Он поцеловал меня. — Потому что кошмары тебе больше не присниться. Я сделаю для этого все.

Я кивнула головой и поверила ему.

* * *

— Девонька, мне бы чего от боли в коленах…

— Настойка из кленовых листков весьма хороша.

— А ещё что?

— Ну, мазь из цветков каштана, мазь из золотого уса, отвар корня подсолнуха и настойка из берёзовых почек!

— А как ты делаешь мазь из золотого уса? — Пытливо интересуется пожилая женщина-альт.

Я неуверенно оглянулась на очередь за ней — все недовольно сверлили её спину злобными взглядами, но никто спорить не начинал, уж больно крепкой и боевой выглядела женщина. Таких покупателей за три месяца проведенный в Столице Речного Края у меня было немало. И от этого навевала такая странная сладко-горькая ностальгия по Лесной Долине… Тива, Укко, Вайкей и Ярима — сладость, Змеиное семейство — горечь. Почти год прошел, а мне кажется, что все десять лет.

Недели три назад я набралась смелости и написала им письмо. Было странно и неловко вновь извиняться и писать, что со мной всё хорошо. Интересно — ждут ли они от меня весточки? Как жаль, что я не узнаю этого, ведь обратного адреса я не оставила — из предостережения, что письмо попадет не в те руки.

С Хеллпеем мы всё ещё вместе и даже живем в одном доме. Я, конечно, ради приличия сопротивлялась и настаивала на своем личном жилище, но альт клятвенно заверил меня, что у меня будет своя «неприкосновенная» комната. Она и была, но в ней я провела всего несколько часов первого дня и испугавшись одиночества — пошкрябала в дверь Хеллпея. С ним я спала без кошмаров…

Теперь та комната — это склад моих склянок, трав и отваров. Находясь в ней я чувствовала себя ведьмой или чаровницей способной на «великие дела»: спасти деревню, отравить короля, участвовать в заговоре.

Хеллпей вёл себя, как настоящий и очень ревнивый муж, и он несколько раз предлагал мне «узаконить» отношения, но я не спешила. Мне почему-то было страшно, хоть альт не «настаивал», а предлагал между прочем, будничным тоном: за завтраком, прогулкой, простой беседой…