Травница - [63]

У меня было такое обессиленное состояние — не заснуть, не встать и раздолбать соседей, а просто лежишь, смотришь в потолок и слушаешь, как убивают бедную собачку. К моей бессоннице, угомонились эти двое только под утро. Отличная у него выносливость, ничего не скажешь.

Мужчина пожал плечами и улыбнулся: «эй я обворожителен и ты не в силах обижаться».

Я скептически подняла бровь.

— Так сильно шумели?

— Ты нормальный? Вы вообще мне спать не давали! — У меня готов был пар из ушей пойти, а этот как будто специально выводит из себя.

— Нужно было подушкой накрыться! — Посоветовал мне альт.

На такую наглость я не нашла, что ответить.

— Ладно. — Хеллпей сложил руки в замок. — Может ты злая, из-за того, что у тебя мужчины давно не было?

В этот раз я швырнула рядом лежащий скребок и принялась отвязывать Одуванчика. Я воспламенилась как спичка и обругала его парой крепких слов. Что он, к черту, себе позволяет?!.

— Эй, я же пошутил! — Раздался возмущенный возглас.

— Малыш, хочешь попробовать альта на вкус? — Ласково спросила я у маару. — Хочешь?

Одуванчик под мою зазывную интонацию задорно заржал.

— Женщина, успокойся. — Хеллпей сложил руки в примирительном жесте, но меня сейчас это не проймет.

— Я никуда с тобой не пойду. Удачи перетр… кхм перелюбить всех служанок. — Отчеканила я и хотела ещё что-то добавить, но альт рассмеялся. Он ополоумел?!

— А ты пламенная женщина! — Отсмеявшись протянул он. — Шумели-то с боку?

— Ты притворяешься или действительно такой дурак?! — Воскликнула я. — Конечно с боку!

— Лена, но моя комната напротив твоей.

— Что?

— Твоя третья, а моя четвертая. В этом постоялом дворе комнаты пронумерованы не в ряд, а через одну. — Хеллпей миленько улыбнулся, а я… вышла.

Молча вышла из конюшни и с пылающими щеками решила больше не возвращаться. Стыдоба какая….

Пока я шла, спотыкаясь о каждую неровность, я представляла, как Одуванчик расправляется с моим обидчиком, нет, виноватая я, но страдать должен он. Поиздевался же ещё так искусно… Тоже так уметь хочу.

Но пройдя метров сто, через пламя гнева и стыда, как обухом по голове, ко мне пробилась здравая мысль, что я забыла седло. Я как ребенок затопала ногами выпуская пар. Да, что со мной не так? Почему я так среагировала? Злость отступала так же быстро, как поднималась. Я подумала, что нужно извиниться, но пусть он первый… Извинится за что-то… Ах, Рииг, мне как будто снова пятнадцать.

Усталость накатывала, как лавина и я облокотилась на Одуванчика. Быстрая смена эмоций и ночь без сна давали о себе знать излишней раздражительностью. Я же могла просто отшутиться, а потом подмешать слабительного в отместку. Правда не за что… Эх, жизнь моя сложна и трудна.

И почему я приняла все так близко к сердцу? Чувствуя, как вздымается грудь и бьется сердце Одуванчика, апатия накатывала на меня, но нужно идти обратно. Отлепившись от маару, я почесала его за рогами:

— Ну что? Возвращаемся? — Конь резко поднял голову и напряженно затопал ногой, смотря мне за спину. Я развернулась и увидела идущего мне на встречу с серьезным лицом Хеллпея. Его один шаг был, как три моих, поэтому через полминуты он остановился в метре от меня.

— Извини, я не прав. — Сказал альт со вздохом и нагнулся, заглядывая мне в глаза. — Извини, что не отнесся с должным уважением и шутил.

Мужчина умеющий признавать свою вину и идти на мировую первым? Мика бы сказала: «ТЫ, просто обязана, выйти за него». Или как-то так.

— И я правда хочу, чтобы ты пошла со мной. — Хеллпей в напряжении покрутил шеей.

— И ты извини меня, зря вспылила и накричала. — Я робко посмотрела на желтоглазого, чувствуя себя истеричкой. — Только я должна извиняться. Много чего навалилось на меня…

— С кем не бывает. — Альт ответил мне доброй улыбкой. — Возвращаемся, пламенная женщина?

— Ага. — Я улыбнулась.

До конюшни мы шли молча, а уже у её ворот, Хеллпей заговорчески объявил:

— У меня кое-что есть для тебя! — Я в непонимании посмотрела на него и, пытаясь понять, прячет ли он что-то. — Но сначала я задам вопрос.

— Хорошо.

— Когда ты верхом — ты не испытываешь дискомфорта? — Издалека начал альт и прищурившись, оглядел Одуванчика.

— Помимо натертой пятой точки и отваливающегося копчика — ничего. — С иронией и вздохом ответила я. — Моя многострадальная пятая точка везде находит приключения.

— Понятно. — Хеллпей задумчиво закивал головой. — Проходите…

Он в джентльменском жесте пропустил меня в конюшню, и это напомнило мне нашу первую встречу: он так же уступил мне путь к Мальвам.

— Вау! — Вырвалось у меня, когда я вошла. — Какая красивая.

Внутри стояла уже осбруенная высокая и мощная лошадь: серая, почти жемчужная масть темнела ближе к сильным мускулистым ногам, а красивое и искусное плетенье на гриве и хвосте, придавали животному лоск. Лошадь явно стоит целое состояние. На фоне старенького захудалого стойла, она выглядела, как пегас или единорог. Право сказать, Одуванчик, в свое время, впечатлил меня почти так же, но у этой хоть рогов нет.

— Спасибо. — Довольно ответил Хеллпей.

— Твоя?

— Да, вчера вечером забрал. — Он направился в сторону лошади и похлопал её по шее.

— Ты теперь гол как сокол? — Скептически спросила я, произвольно отмечая ужасающий контраст между этой лошадью и моим маарой: Красавица и Чудовище, Леди и Бродяга.