Трансформация. Проявление самости - [3]
Эту книгу я хочу посвятить моей жене Ян, с которой в течение четверти века я активно переживал трансформацию, моему сыну Кристоферу, находящемуся в процессе линьки, и моей дочери Саре, переживающей стадию гусеницы.
Я глубоко благодарен Дэвиду Розену и Каролине Фей, которые предложили мне сделать эти лекции достоянием общественности. Каролина Фей была для меня источником тепла и поддержки с первых же дней преподавания и аналитической практики. Ее постоянная многолетняя преданность аналитической психологии вдохновила многих, а ее жизнь и труды стали свидетельством того влияния, которое Юнг оказал на жизни людей, столь далеких от озер и гор Швейцарии. Дэйвид Розен прекрасно меня принял в колледже Стейшн, сопровождая повсюду на приветливых просторах Техасского университета, знакомя со студентами и коллегами и посвящая мне все свое время без всяких жалоб и ограничений. Его редакторские замечания помогли существенно улучшить текст книги. Хотелось бы также высказать признательность студентам Техасского университета – трудно найти более внимательных и благодарных слушателей.
Введение
Гибель «Титаника», роскошного лайнера, затонувшего 14 апреля 1912 г. во время первого своего путешествия через Северную Атлантику, ознаменовала окончание предшествующей эпохи и наступление Эры Тревоги. В том же 1912 г., пока мир, не ведая того, двигался к пропасти Первой в истории Мировой войны, термин «трансформация» прочно вошел в сознание европейцев как пророческий крик о грядущем. На немецком языке это понятие обозначалось словами «Wandlung» и «Verwandlung».
В 1912 г. Карл Густав Юнг закончил свою книгу «Wandlungen und Symbole der Libido», что буквально переводится как «Трансформации и символы либидо», хотя в 1916 г. эта работа вышла на английском под названием «Психология бессознательного»[10]. В этом труде Юнг описывал трансформационную природу человеческой психики и объявлял о своих расхождениях во взглядах с Фрейдом; так начался собственный путь Юнга к личной трансформации, через которую он пришел к созданию аналитической психологии. Концепция трансформации навсегда поссорила Юнга с его прежним учителем и наставником.
В том же году Райнер Мария Рильке услышал поэтическую строку в шуме ветра, из чего родилось наиболее значительное его творение, «Дуинские элегии», книга в десяти частях, поэтика которой вращается вокруг трансформации как принципиальной задачи человека, как самой важной, священной обязанности человечества. Это стихи о конце и о зарождении нового.
Франц Кафка всего за несколько недель до конца 1912 г. написал свой знаменитый рассказ о трансформации «Die Verwandlung» («Превращение»), историю деградации, в результате которой человек превращается в огромное насекомое.
Эти три мыслителя писали и говорили по-немецки, хотя ни один из них не был гражданином Германии. Один был гениальным психологом, а двое других – блестящими художниками (оба умерли в относительно раннем возрасте). Один был протестантом, другой – католиком, третий – евреем, все они были людьми психически одаренными и психологически чувствительными до хрупкости. И все трое взяли один и тот же аккорд, отзвуки которого будут слышны на протяжении многих десятилетий: тему трансформации. Кафка и Рильке умрут еще до начала Второй Мировой войны. Юнг проживет достаточно долго, чтобы осмыслить ее опустошающие последствия и создать в поздний период своей жизни великую работу о целостности «Mysterium Coniunctionis»[11]. Сегодня мы понимаем, что все трое оказались пророками, совместные усилия которых позволяют дать уходящему столетию новое имя – Эпоха Трансформации.
Двадцатое столетие было эпохой глобальных преобразований. Большие социальные, культурные и политические сдвиги привели к уничтожению многих чтимых и известных явлений традиционных культур по всему миру: в Западной Европе, в Америках, России, Азии, Африке; две мировые войны, технологический взрыв, борьба идеологий волна за волной прокатились по человечеству во всей своей дестабилизирующей силе. Процесс глобальной трансформации нашел отражение в искусстве, использовался бизнесом и изучался социальными науками. Воздействие этого процесса на отдельных людей, на большие и малые группы продолжает углубляться и распространяться во все сферы человеческой жизни и отражается в стремлениях людей. Пороговость[12] стала постоянной темой нашего времени. Ничто более не является стабильным и безопасным. Как верно предвидел Йейтс, «основа не держит»[13].
По мере приближения к концу этого неспокойного столетия импульс к изменениям все усиливается, и люди готовятся к грандиозному финалу – не только века, но и тысячелетия. Более того, наступает окончание платоновского года, состоящего из двадцати веков, – Эры Рыб, и начинается другой этап – Эра Водолея.
История и миф в данный момент сливаются, а страхи и ожидания растут. По мере того, как скорость изменений возрастает, становится очевидным, что никто, даже те, кто обладает компьютерами, имеющими доступ в самые быстрые сети, не может фиксировать происходящие мириады событий, ни тем более в одиночку управлять ими. Время устремилось вперед, как бурная река; наша цель находится за пределами нашего понимания, нашего контроля. Начало и конец скоро станут единым целым.
