Трамп на кушетке. Что на самом деле в голове у президента - [25]

Помимо страха перед возмездием Фреда, Дональд также боится чувства стыда, поскольку он до сих пор нуждается в своем отце. Поэтому он преобразует свои страхи в агрессивную враждебность и направляет ее на другие цели, – часто на слабых людей, подсознательно напоминающих ему о собственных проблемах. Побуждаемый имитировать и превосходить отца, которого он подсознательно считает ответственным за свои унижения – прошлые и будущие, – он направляет деструктивные импульсы на символические напоминания о силе отца и о собственных слабостях.

Концепция Эдипова комплекса применительно к фаллическому нарциссизму взрослого предполагает, что сын таким поведением стремится восторжествовать над отцом, демонстрируя превосходящую силу. Человек вроде Дональда Трампа жаждет отцовского одобрения одновременно с победой над ним. Сын деспотичного родителя, напуганный моральным крушением своего старшего брата, нуждается в отцовской любви для защиты от потенциального отцовского гнева. С учетом потребности защищать хрупкое ощущение собственной личности, это стремление порождает уязвимость и дополнительный импульс к возведению монументов своей мужской силы. В итоге Трампу приходится защищать людей, напоминающих ему об отце, таких как «сторонники превосходства белой расы», марширующие в Шарлотсвилле.

На посту президента Трамп вынужден продолжать гонку за громкими победами, не в силах обрести эмоциональный покой перед маячащей на горизонте отцовской угрозой. Уже не движимый обычным желанием превзойти отца, он нуждается в более опасных вызовах и заигрывает с потенциальным уничтожением ради восторга испытать, как это страшно. В то же время, он продолжает попытки дискредитировать и подавить угрожающий образ отца. Это легко видеть в одержимой борьбе Трампа с прокурором Робертом Мюллером, ФБР и с расследованием о связях с Россией. Его попытки избежать ответственности повторяют бунтарские подростковые вылазки в Манхэттен для покупки пружинных ножей. Ужас Трампа перед этим расследованием драматическим образом возрождает его страх перед отцом, а Мюллер напоминает о том, как его могут выгнать и отправить в ссылку. Сомневаясь в искренности Мюллера и пытаясь подорвать его решимость, Трамп хочет одновременно защититься от ссылки и поквитаться с отцом.

Десятилетний Трамп пытался избежать отцовского разоблачения и разработал целый арсенал защитных средств – боевитость, нахрапистость, порывистость и авторитарные повадки, – неизменно подражая Фреду-старшему. Но внешне он демонстрировал свою уникальность. Несмотря на заявления об опоре на собственные силы, история бизнеса Дональда свидетельствует о том, что отец часто оказывал прямую и косвенную поддержку его мероприятиям, от ранних политических и индустриальных связей до постоянного финансового содействия и семейного имени Трампов. Хотя Дональд явно зависел от такой помощи, он не нашел в себе достаточно благодарности, травмированный завистью к отцовской власти и его невниманием. Неспособность признать содействие, от которого зависел его бизнес, способствовала развитию у Дональда хронического расщепления личности.

Человек с расщепленной личностью, отчужденный от своих эмоций, часто проявляет жестокость и двоедушие без всякого видимого самоанализа или угрызений совести. Эти элементы патологии Трампа будут изучены в следующих главах. Расщепление сильно ограничивает способность к сопереживанию, поскольку человек, эмоционально отделенный от своего страдания, не распознает его в других людях. Выстроенная на протяжении всей жизни оборонная стратегия Дональда Трампа, когда он защищается с помощью хорошо продуманной бравады, может показаться успешной, но подсознательно он воссоздает мучительное безразличие, которое ощущал со стороны родителей. Надежно отделенный от собственного дискомфорта, он не обладает психическими ресурсами для сострадания к другим людям, а тем более для выражения этого чувства.

Однако расщепленное состояние не помогает избавиться от нежелательных чувств и часто сопровождается другой, лишь отчасти успешной психологической защитной стратегией: предсказуемым циклом проецирования и нападения. Трамп неосознанно избегает стыда зависимости от могущественного отца, проецируя свою уязвимость на других людей, а потом нападая на них за их слабость. Признание своей зависимости так мучительно и унизительно для него, что он даже занимался публичным развенчанием отцовской власти, – например, когда выражал презрение к «Клубу удачной спермы» с недвусмысленным намеком на то, что сам не принадлежит к членам этого клуба.

Намек на то, что сперма его отца не была «удачной», а значит, уступала его собственной, снова наводит на мысль о молодом фаллическом нарциссе, который воспринимает собственный пенис как источник власти. Когда такое примитивное понимание проецируется на отца, мальчик может перепутать стремление к родительской любви и власти с сексуальным вожделением к отцовскому пенису. Какой бы умозрительной ни казалась эта гипотеза, но человек, который создает такую ложную эквивалентность, с высокой степенью вероятности развивает тревожную реакцию, за которой следует цикл проецирования и нападения. При таком сценарии он проецирует свое неправильно понятое устремление на гомосексуальных людей, видя в них достойные презрения отражения дезавуированных частей самого себя. Затем он дает волю своему презрению к порицаемым влечениям, нападая на тех, кто открыто проявляет их, на что указывает история отношений Трампа с ЛГБТ-сообществом.