Трактаты - [51]

ПРАВОСЛАВНЫЙ: И ангелы и души имеют те силы, какие имеют, но не из-за них являются сложными, а из-за того, что скорее претерпевают [воздействия] сообразно им, нежели действуют[543]. Итак, по тем, сообразно которым претерпевают, показываются не чуждыми сложности; ибо они отлагают прежде присущее им неведение, по причине которого они были сложными, и приобретают ведение, по причине какового приращения, [вновь] становятся сопричислены к сложным. А в нечистых ангелах или душах сложность видна из противоположного. Бог же, действуя лишь сообразно собственным божественным силам, но не подвергаясь вместе с тем и воздействию, один лишь является воистину сверхъестественно простым, совершенно не терпя ни умаления, ни возрастания, ни отложения, ни прибавления. Таким образом, будучи всесильным, Он является простейшим из всех. Также по сущности никакое из этих бесплотных не изменяется (τρεπεται), разве что само начало [бытия] и возникновение назовет кто-нибудь изменением (τροπη) по сущности. А по произволению они кажутся изменяющимися к худшему или лучшему. Изменяющееся же, но не по сущности, показывает [тем самым], что оно прежде являлось сложным, из-за той прежде присущей [его] сущности добродетели или злобы, какой [оно теперь] лишилось, а теперь является сложным от сочетания с приобретенной извне. А только действующее, но не изменяющееся и не приемлющее чего-либо извне себя самого, как будет сложным по причине энергий? Таким образом, Божество просто и всесильно.

55.

Еще всяклй ангел прост, и всякая разумная душа [проста] в таком же или близком смысле. Простотой же не является ни одно из них, ибо они суть просты по причастию и в сравнении с телами, или с состоящими из бестелесного и тела, и в чем-то просты, а в чем-то нет, по причине [созерцаемых] в них свойств и страстей, и [происходящих] из них изменений. А Бог прост не по сравнению и не по причастию, ибо Он Сам является подающим каждому простоту соответствующим ему образом. Так что Он не только один является в собственном смысле слова простым, но так же и Простотой. Это же ты можешь, исследуя, увидеть и применительно ко всякому божественному имени; ведь Он не только живой, мудрый и благой, но и Благость, и Премудрость, и Жизнь, являющийся для всех причиной всего и все подающий присно, и сильный все даровать от Себя, но по спасительной справедливости и сообразно времени подающий дарование, соразмеряя его применительно к каждому, как Управитель (πρυτανις) всех. Таким образом, в собственном смысле простым и всесильным у нас является только Божество.

56.

Поскольку же Божество не после [создания] твари, но прежде творения явилось всесильным, и не только сущность, а и все силы Его – нетварны, то знай, что все на нас по этой причине взъярившиеся сопричисляются к лукавым тварям. А поскольку и боготворящая благодать, которая и сама называется святыми божественностью, есть одна из таковых сил, то по необходимости нетварна и она, а называющие ее тварной отчуждишася ея, заблудиша отъ чрева, глаголаша лжу[544] . Поскольку же благодать есть также и раздаяние, то Раздающий превосходит ее в смысле причины, и не соглашающиеся с этим не знают сущего превыше причастия Виновника всего. Видишь как разом, с одной таковой попытки, искореняются все вторичные посевы лукавых плевел – как оного злославного Варлаама, так и его последователей?

57.

Бывший ВАРЛААМИТ: Ох, какое же зло зависть! Теперь-то я понял, что от зависти предпочитают истине ложь (да еще в таких вопросах!) противящиеся вам, и чему не могут достойно удивляться и прославлять, то пытаются всеми способами оклеветать и уничтожить. И поскольку достойное удивления обычно не бывает без труда познаваемым, ни удобопостижимым и легкодоступным, то они, полагая это предлогом своих нападок на вас, себя самих и всех прочих, насколько это для них возможно, лишают таковой пользы. Ибо если ты так [прекрасно] говоришь, послушав этих отцов, то какой же тогда благодати и смысла исполнены их [собственные] писания?

ПРАВОСЛАВНЫЙ: Бог, брате, по обетованию [Своему] дает слово глаголющим Его ради[545]. Ему единому подобает вечная слава! Аминь.

СОБЕСЕДОВАНИЕ ПРАВОСЛАВНОГО ФЕОФАНА С ВОЗВРАТИВШИМСЯ ОТ ВАРЛААМИТОВ ФЕОТИМОМ, ИЛИ О БОЖЕСТВЕННОСТИ И О ТОМ, ЧТО В НЕЙ ПРИЧАСТВУЕМО, А ЧТО НЕПРИЧАСТВУЕМО.

1.

ФЕОФАН: Рассмотрел ли ты, придя в себя, брате Феотиме, то, о чем говорилось недавно[546] , или оставил без внимания, как некое излишнее пустословие, и, позволив этому мало-помалу испариться, совершенно исключил из помышлений своей души?

ФЕОТИМ: Ну, что ты такое говоришь, милый Феофан? Тебе кажется, что я так легко выкину из памяти эту беседу, прекрасную и послужившую для меня источником еще более прекрасных вещей, посредством которой я избавился от столь великого заблуждения, заблуждения, которое породил этот итальянец Варлаам, и от которого, быв осужден на изгнание, погиб, а включившийся [в число ее защитников], сам не знаю как, Акиндин, стал воистину опасным (κυνδινος) для себя самого и для последующих ему обманщиков?

ФЕОФАН: Я знаю, что ты окружен многими делами, и также знаю о постигшем недавно всех переполохе, по причине которого, думаю, друзья более чем когда-либо испытывали нужду в твоей находчивости. Поэтому я спросил тебя так.