Трагедия закона - [2]

Священник чувствовал себя лучше всех. Проповедь по случаю выездной сессии суда отменили, как и трубачей, в связи с суровым военным режимом, поэтому ему ничего не надо было говорить или делать. Откинувшись на спинку сиденья, он с любопытством и умиротворением взирал на происходящее.

— Жаль, что нет трубачей, милорд, — произнес наконец полковник Хаббертон. — Это все из-за войны. Мы получили инструкции…

— Да, да, я знаю, — снисходительно отозвался судья. — Конечно, трубачи выполняют сейчас другие обязанности. Надеюсь, что услышу их на следующей сессии. Лично меня, — добавил он поспешно, — все эти церемонии не очень интересуют. — Он обвел рукой автомобиль, лакея на задней подножке, эскорт полицейских, а заодно, кажется, и самого шерифа. — Но некоторые мои коллеги имеют другое мнение. Могу себе представить, что подумали бы мои предшественники о выездной сессии без трубачей!

Тем, кто хорошо знал Барбера, было известно, что когда он затрагивал свою любимую тему, то обязательно ссылался на высокие принципы, заложенные его коллегами или предшественниками. Перед глазами вставала картина, как огромная толпа властных мужей в алом и белом требует от скромного Барбера ни на йоту не отходить от своих обязанностей во имя прошлого и настоящего английского правосудия, и Барбер, конечно, делал все от него зависящее, чтобы достойно следовать их заповедям.

— Трубы-то есть, — сказал Хаббертон. — Я и накидки со своим гербом приготовил. Все напрасно.

— Из накидок можно сделать каминные экраны, — посоветовал судья.

— У меня дома уже есть три комплекта каминных экранов — еще от отца, деда и брата деда остались. Не знаю, куда новые девать.

Его светлость поджал губы. Ему это не понравилось. Дело в том, что его отец был клерком у стряпчего, а дед — барменом на Флит-стрит. В глубине души он побаивался, что окружающие могут узнать об этом и станут его презирать.

"Роллс-ройс" медленно двигался вперед вровень с эскортом полицейских.

— Черт бы побрал эту палку! — добродушно проворчал помощник шерифа, пристраивая жезл между собой и дверцей машины, в которой он находился вместе с секретарем судьи. — Десять лет служу и удивляюсь, как я ее до сих пор не сломал. Припрятать бы ее куда-нибудь подальше и навсегда вместе с трубачами.

Секретарь судьи, простодушный светловолосый молодой человек, взглянул на него с интересом.

— А что, все помощники шерифов должны носить такой жезл?поинтересовался он.

— Слава богу, нет! Только здесь, в этом отсталом верноподданном городишке. Это ваша первая выездная сессия?

— Да, никогда раньше не участвовал.

— Думаю, вы много чего увидите, поездив по округу. Но работа у вас неплохая — две гинеи в день чистоганом, не так ли? А мне приходится работать за всех в конторе. Двух помощников и половину сотрудников призвали в армию. Да еще на этом представлении присутствовать. А судью-то вы хорошо знаете?

Секретарь покачал головой:

— Нет. Я только один раз с ним встречался. Он друг моего друга, вот и предложил мне работу. Сейчас трудно найти секретаря. — Слегка покраснев, он пояснил: — Видите ли, меня не взяли в армию. Сердце.

— Да, не повезло.

— Я изучал право и подумал, что это будет полезная работа для меня. Судья ведь очень хороший юрист, правда?

— М-м… В этом вы сами разберетесь со временем. Вам в любом случае надо набираться опыта. Кстати, меня зовут Картер. А вас?

Молодой человек снова покраснел.

— Маршалл, — сказал он. — Дерик Маршалл.

— Ах да. Я вспомнил. Судья говорил: "Фамилия — Маршалл и должность маршал Маршал — должность личного секретаря судьи на выездной сессии.". Ха-ха-ха!

Дерик Маршалл тоже посмеялся ради приличия. Он начал понимать, что еще не раз услышит шутки по поводу своей фамилии и должности во время сессий.

Не всякий автомобиль может двигаться так же, как "ролле", когда надо ехать рядом с марширующими полицейскими. (Вообще-то, как только что заметил Барбер, его предшественники — выездные судьи предпочитали конную полицию. А Хаббертон еще больше разбередил рану, припомнив, что его дед, бывало, предоставлял двадцать пять всадников в ливреях и с копьями.)

Взятая напрокат машина, в которой ехали Маршалл и Картер, скрежетала и дергалась, когда водитель переключал скорость.

— Вот проедем рынок, и будет получше, — заявил Картер. — Мы их там обгоним, чтобы подъехать первыми к собору… Вот здесь! Давай вперед, парень, давай гони!

Машина рванула вперед, разгоняя бездельников, собравшихся на небольшой площади, чтобы поглазеть на проезжающих представителей Правосудия.

Бимиш, клерк судьи, был доволен абсолютно всем. Во-первых, тем, что находится в Южном округе, который по многим причинам предпочитал всем другим. Во-вторых, ему удалось набрать прислугу: дворецкого, слугу для секретаря и повариху. Все они производили приятное впечатление и, скорее всего, будут его слушаться и не вникать в то, как и что ему перепадет во время пребывания в этом городе. Наконец, что было самым главным на данный момент, он убедился, что помощник шерифа графства Маркшир — по-настоящему хороший человек.

По мнению Бимиша, помощники шерифов были либо откровенными негодяями, либо приличными джентльменами, либо по-настоящему хорошими людьми. Их качества проявлялись сразу, в самый первый день выездной сессии. Как только к дверям гостиницы прибывали автомобили, чтобы ехать в церковь, а потом на открытие сессии, обнаруживалось, что откровенный негодяй не потрудился при слать средство передвижения для клерка судьи. Бедняге приходилось топать на своих двоих (а у Бимиша было сильное плоскостопие) или нанимать такси, а ведь одному богу известно, как трудно сводить концы с концами во время выездной сессии даже без таких непредвиденных расходов. Приличный джентльмен мог предоставить Бимишу место рядом с водителем в своем автомобиле, так что он добирался с комфортом, разве что без должного уважения к его положению. А вот по-настоящему хороший человек, который понимал, какое важное место занимает клерк судьи во всех этих делах, предоставлял ему отдельный автомобиль за счет графства. В данный момент толстячок Бимиш был счастлив и блаженствовал, проезжая по улицам Маркгемптона в хвосте процессии.