Трагедия сорок первого. Документы и размышления - [13]
И уже в полдень 24 августа в Вашингтон была отправлена зашифрованная телеграмма Штейнгардта с содержанием итогов советско-германской договоренности. Посол Соединенных Штатов писал, что он получил «строго конфиденциальное сообщение» о достигнутом между Германией и СССР полном взаимопонимании относительно территориальных изменений в Восточной Европе, конкретно, относительно Эстонии, Латвии, восточной части Польши, Бессарабии, признанных сферой советских интересов. Телеграмма американского посла заканчивалась немаловажной констатацией: «Как мне сообщили, переговоры вел сам Сталин, который не скрывал от Риббентропа, что он давний сторонник советско-германского сближения. После заключения договора Сталин поднял тост за Гитлера и за «возрождение традиционной германо-русской дружбы»>{45}.
Советский полпред в Англии Майский записал в тот же день, 24 августа, в своем дневнике: «Наша политика явно делает какой-то крутой поворот, смысл и последствия которого мне пока еще не вполне ясны. Надо подождать дальнейших сведений из Москвы. В городе смятение и негодование, особенно неистовствуют лейбористы. Они обвиняют нас в измене принципам, в отказе от прошлого, в протягивании руки фашизму… Консерваторы держатся много спокойнее. Они никогда всерьез не верили ни в Лигу Наций, ни в коллективную безопасность и сейчас гораздо проще воспринимают возврат Европы к политике «национального интереса»>{46}. Через день посол писал: «Шок, вызванный советско-германским пактом о ненападении, начинает понемногу проходить»>{47}.
«Только будущие события объяснят этот договор… Когда мы увидим, как меняется ситуация, мы будем знать, каковы были намерения, но не раньше» — так записал в своем дневнике корреспондент New York Post С. Графтон.
Уже во время войны, в речи по радио 3 июля 1941 г. И.В. Сталин объяснит причины, побудившие советское правительство пойти на заключение пакта с Германией.
«Могут спросить, — говорил Сталин, — как могло случиться, что Советское правительство пошло на заключение пакта о ненападении с такими вероломными людьми и извергами, как Гитлер и Риббентроп? Не была ли здесь допущена со стороны Советского правительства ошибка? Конечно, нет! Пакт о ненападении есть пакт о мире между двумя государствами. Именно такой пакт предложила нам Германия в 1939 г. Могло ли Советское правительство отказаться от такого предложения? Я думаю, что ни одно миролюбивое государство не может отказаться от мирного соглашения с соседней державой… И это, конечно, при одном непременном условии — если мирное соглашение не задевает ни прямо, ни косвенно территориальной целостности, независимости и чести миролюбивого государства. Как известно, пакт о ненападении между Германией и СССР является именно таким пактом. Что выиграли мы, заключив с Германией пакт о ненападении? Мы обеспечили нашей стране мир в течение полутора годов и возможность подготовки своих сил для отпора, если фашистская Германия рискнула бы напасть на нашу страну вопреки пакту. Это определенный выигрыш для нас и проигрыш для фашистской Германии»>{48}.
25 августа 1939 г. в кремлевский кабинет Сталина на 17 часов был приглашен высший генералитет Красной Армии во главе с наркомом обороны Ворошиловым.
Сталин выступил с короткой речью, в которой сказал, что, предоставив СССР кредит в 200 млн. германских марок и взяв на себя обязательство поставить Советскому Союзу по этому кредиту не только станки и другое заводское оборудование, но также военную технику, Германия продемонстрировала, что нападать на СССР она не собирается и что только после… подписания торгового соглашения в Кремле согласились на заключение с Германией договора о ненападении 23 августа 1939 г.
В резко изменившейся обстановке Наркомату обороны и Генеральному штабу предстояло по-новому и под другим углом зрения рассматривать проблемы обороны государства, предстояло в целях предосторожности привести в боевую готовность войска западных и ряда внутренних военных округов. В связи с намечавшимся наступлением немецких войск наутро 26 августа Военным советам Ленинградского, Белорусского, Киевского, Московского, Калининского, Орловского и Харьковского округов приказывалось директивой наркома обороны поднять на большие учебные сборы все войсковые части и учреждения этих округов, в том числе и запасные части. Извещение о подъеме войск, автотранспорта, лошадей и обоза за подписью председателя Совета Народных Комиссаров т. Молотова следовало передать телеграммой до сведения председателей СНК союзных и автономных республик, председателей облисполкомов (последних — по особому списку). Генштабу предлагалось подготовить к 1 сентября новый закон о всеобщей воинской обязанности. Политуправлению РККА разрешалось призвать в кадры политработников запаса для укомплектования среднего политсостава — 2700 человек, старшего политсостава — 1200 и высшего — 100 человек с 1 сентября.
После ознакомления с линией раздела Польши Генштаб предложил изменить ее, передвинув к реке Писсе (приток Нарева), включив район Белостока в советскую сферу. Молотов немедленно, после «доработки» территориальных проблем, вызвал Шуленбурга и заявил, что линия раздела Польши принята поспешно и требует уточнения.
Продолжатель древнего, но обедневшего самурайского рода Сабуро Сакаи во Вторую мировую стал лучшим летчиком Японии. Он участвовал более чем в двухстах воздушных боях и был единственным японским асом, который ни разу не потерял в бою своего ведомого. О летном мастерстве Сакаи ходили легенды. После тяжелейшего ранения, полученного в 1943-м, летчик снова вернулся в бой и прошел всю войну вплоть до капитуляции Японии.
Дневник нацистского летчика охватывает период с мая 1940 года, когда германская армия вторглась в Бельгию и Голландию, по январь 1941-го, когда юноша выпрыгнул из подбитого «хейнкеля» с парашютом. Записки пилота бомбардировщика, из которых становится ясным его отношение к родным, к жизни, сослуживцам, войне, противнику, высшему руководству страны, интересны тем, что типичны для многих жертв нацистской идеологии, поэтому стали важным документом, свидетельствующим против нацизма.
Начальник отдела военно-исторической службы армии США Эрл Зимке в своей книге рассказывает о двух широкомасштабных кампаниях, проведенных фашистской Германией на северном театре военных действий.Первая началась в апреле 1940 года против Дании и Норвегии, а вторая велась совместно с Финляндией против Советского Союза.Территория военных действий охватывала пространство от Северного моря до Северного Ледовитого океана и от Бергена на западном побережье Норвегии до Петрозаводска, бывшей столицы Карело-Финской Советской Социалистической Республики.Гитлер придавал большое значение этому району и считал его краеугольным камнем будущей империи.
На подступах к столице рейха германское военно-политическое руководство вновь попыталось остановить продвижение Красной армии к Берлину, чтобы затянуть ход военных действий и попытаться склонить наших союзников по Антигитлеровской коалиции к сепаратному миру. Немцы ввели в бой несколько новых по своей структуре и организации бронетанковых и артиллерийских соединений, а впоследствии пытались использовать в сражении недоведенные экспериментальные образцы своего бронированного «чудо-оружия». Также именно в этот период в районе Арнсвальде германские танковые дивизии провели последнее контрнаступление во фланг советским войскам, неумолимо надвигавшимся на Берлин.
В течение года, предшествовавшего беспримерной победе Израиля в Шестидневной войне, арабский мир играл в опасную игру, смысл которой заключался в подталкивании мира к краю пропасти...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эта книга написана человеком, который был лично причастен к ключевым событиям предвоенной и военной истории нацистской Германии, будучи с 1935 года личным переводчиком Гитлера Переговоры в Мюнхене и подписание пакта Молотов-Риббентроп, встречи Гитлера и Муссолини и обстановка в рейхсканцелярии описаны автором максимально достоверно. П. Шмидт сделал попытку оценить всю политику Германии и объективно ответить на вопрос, существовала ли возможность предотвратить самую кровавую и бесчеловечную войну XX столетия.
На основе обширных материалов, мемуаров и дневников дипломатов, политиков, генералов, лиц из окружения Гитлера, а также личных воспоминаний автор — известный американский журналист — рассказывает о многих исторических событиях, связанных с кровавой историей германского фашизма.
Ранее не публиковавшаяся полностью книга воспоминаний известного советского писателя написана на основе его фронтовых дневников. Автор правдиво и откровенно рассказывает о начале Великой Отечественной войны, о ее первых трагических ста днях и ночах, о людях, которые приняли на себя первый, самый страшный удар гитлеровской военной машины.
Сталинградская битва – наиболее драматический эпизод Второй мировой войны, её поворотный пункт и первое в новейшей истории сражение в условиях огромного современного города. «Сталинград» Э. Бивора, ставший бестселлером в США, Великобритании и странах Европы, – новый взгляд на события, о которых написаны сотни книг. Это – повествование, основанное не на анализе стратегии грандиозного сражения, а на личном опыте его участников – солдат и офицеров, воевавших по разные стороны окопов. Авторское исследование включило в себя солдатские дневники и письма, многочисленные архивные документы и материалы, полученные при личных встречах с участниками великой битвы на Волге.