Трагедия на Витимском тракте - [7]

— Даже в те дни, — улыбаясь, говорил Блюхер, — никогда не думалось, что судьба навсегда сделает меня военным человеком.

В пути много и горячо говорили о предстоящей работе, о своеобразии Дальневосточной буферной республики. Обстановку в Чите лучше других знал Янсон, которого Блюхер и Анохин в шутку именовали непривычным для них словом «министр» и не без иронии допытывались, как же правильно величать его — господином, гражданином или товарищем.

ДВР образовалась полгода назад, как независимое демократическое государство. Цель создания «буфера» — не допустить войны Советской России с Японией и добиться вывода войск интервентов. Республика имела свою Конституцию, правительство, армию и органы управления.

Обстановка в ДВР была чрезвычайно сложной и запутанной. В Приморье под защитой японских штыков находилось три дивизия каппелевцев, целившихся на Хабаровск. Барон Унгерн с 12 тысячами солдат вел наступление на Западное Забайкалье. Переворот во Владивостоке, проведенный при покровительстве японцев, привел там к власти монархистское правительство купца Меркулова.

Положение усложнялось к тем, что внутри ДВР и даже в ее правительстве действовали полярные силы. Эсеры, меньшевики, промышленники стремились превратить «буфер» в типичное буржуазно–демократическое государство, а некоторые коммунисты, из числа левых, были противниками всякого «буфера», выступали за немедленную «советизацию» и «социализацию» края.

В такой обстановке от Дальбюро ЦК РКП(б) требовалась исключительная принципиальность, гибкость и предусмотрительность в проведении в жизнь основной цели образования «буфера».

В Читу Анохин и Блюхер приехали добрыми друзьями. 26 августа 1921 года в Дайрене открылись мирные переговоры с японцами. В составе делегации ДВР, возглавляемой Ф. Н. Петровым, вновь встретились Анохин и Блюхер. Дайренская конференция из–за немыслимых притязаний японцев окончилась безуспешно.

В том, что Блюхер является не просто «военным человеком», а талантливейшим организатором армии, преданнейшим делу революции коммунистом, Анохин имел возможность убедиться в первые месяцы совместной работы в Чите. Укрепление военной мощи ДВР главком начал с того, что почти вдвое сократил численный состав вооруженных сил, демобилизовав бойцов старших возрастов. Он смело и решительно поставил задачу — превратить полупартизанские, плохо управляемые дальневосточные соединения в кадровую, строго дисциплинированную армию, которая была бы однородной но возрасту, по физической выносливости и боевой подготовке.

Дальбюро ЦК РКП (б) одобрило план главкома.

Процесс этот был долгим. Он осложнялся тем, что проходил в условиях напряженной обстановки и многим казался ошибочной утопией.

Бывали моменты, когда наступление белогвардейцев ставило республику на грань смертельной опасности. Но плоды реорганизации уже начали сказываться, хотя она была и далека от завершения. Победоносные Волочаевские бои в феврале 1922 г. явились не только жестоким испытанием для НРА, но и поворотным пунктом в ходе войны с интервенцией на Дальнем Востоке.

Теперь реорганизация армии подходила к концу. Через три дня бойцы и командиры дадут воинскую клятву на верность республике и революции.

Когда по решению ЦК РКП (б) на Дальнем Востоке проводилась чистка рядов партийной организации, Василий Константинович попросил Анохина дать ему, как коммунисту, письменное поручительство. Являясь председателем комиссии по чистке партии, Анохин в силу своей должности старался воздерживаться быть у кого–либо поручителем, но для Блюхера он без колебаний сделал исключение из этого правила.

По работе в Дальбюро Анохин был тесно связан с Народно–Революционной Армией, являлся членом Совета частей особого назначения, много и охотно выступал перед бойцами с докладами и речами. От армии он был выдвинут кандидатом в депутаты Народного Собрания ДВР, выборы которого намечались на июль.

…Вот почему Анохин нисколько не удивился поручению главкома, охотно согласился его выполнять и поблагодарил за доверие.

— Отлично! — ответил по телефону Блюхер. — Я скажу, чтоб тебе выделили в помощники сотрудника для поручений.

Этим сотрудником оказался Станислав Козер. Живой и расторопный, он отлично провел всю подготовку к принятию присяги у бойцов 104‑й бригады. Каждое поручение Анохина выполнял весело, как бы в шутку, но, когда наступил торжественный час, все было готово и все предусмотрено.

Четкими строгими прямоугольниками выстроились вокруг украшенной трибуны войска. В центре, под охраной рабочего, крестьянина и молодого бойца, новенькое, отливающее шелком Красное знамя, которое предстоит вручить бригаде.

Под звуки встречного марша Анохин поднимается на трибуну, принимает рапорт командира бригады, здоровается с бойцами. Из двух тысяч глоток с глухим рокотом несется и долго не затихает:

— Здра–а–а!

Тысячи глаз устремлены в одну точку, тысячи серо–зеленых шлемов нацелены остриями в голубое небо и тысячи солнечных зайчиков весело поблескивают на кончиках штыков.

Анохин начинает речь. Он говорит о революции, о пятилетней изнурительной войне, о великих жертвах, принесенных трудовым народом во имя освобождения, о разгорающейся по всему небосводу заре победы и о последней туче, которая закрыла горизонт со стороны Приморья. Не забывает он и родной Карелии, где три месяца назад блестящей операцией с участием лыжников Интернациональной школы покончено с притязаниями белофинских интервентов.