Трагедия капитана Лигова - [62]

…Шли недели. Джиллард спокойно и приятно проводил время в Гонолулу, ожидая прибытия русского клипера «Иртыш». Изредка он посещал Яльмара Рюда. Председатель Совета Лиги гарпунеров тоже был в хорошем расположении духа. Спекуляция гарпунными пушками шла успешно. Только однажды ему испортил настроение Харольд Хальверсен. Хальверсену удалось как-то узнать, что Рюд скрыл от Совета Лиги несколько пушек и сбывает их на сторону. Сколько именно продал Рюд пушек — Хальверсен не знал, но ему не хотелось упустить возможности погреть руки на этом деле. Явившись к председателю Совета, Харольд без обиняков сказал:

— Ты, Яльмар, только о своем кармане думаешь!..

— О чем ты? — уставился на Харольда председатель.

Тот сердито запыхтел трубкой, окутывая себя клубами дыма. Едва сдерживая свой зычный голос, норвежец потребовал:

— Я тоже хочу заработать! Ты припрятал от Совета часть пушек и сбываешь их тем, кому не следует.

— С разрешения Совета я отдал компании Дайльтона десять пушек. Две — голландцам и восемь — на английские суда! Вот и все!

— Врешь! — загрохотал Хальверсен. — Зачем здесь вертелся японец? А что такое на днях перегружали с «Норвегии» на французское китобойное судно? Ну!

Он пустил струю дыма в лицо Рюда. Тот примиряюще спросил:

— Что ты хочешь, Харольд?

— Давай мне три пушки! Или полетишь с председательского кресла к черту.

Угрозу Хальверсена нельзя было не принять во внимание. Этот верзила в гневе мог наделать бед. Яльмар сплюнул на пол, устланный красивым ковром.

— Черт с тобой, бери! Но у меня есть только две пушки, о которых не знает Совет.

— Две? — подозрительно уставился на Рюда Хальверсен.

— Не будь я больше председателем Совета Лиги. Только две! Бери… — Рюд считал, что он дешево отделался.

2

Шхуны «Мария» и «Аляска» с полными трюмами китового уса и ворвани шли в Нагасаки. По пути Лигов по обыкновению зашел в Николаевск. Здесь его ждали две радостные вести. Едва шхуны бросили якоря, как на «Марию» поднялся Козакевич. Контр-адмирал обнял Лигова:

— Поздравляю тебя, Олег Николаевич! Заставить тебя, что ли плясать? — Он посмеивался, хитро щурился. — Угадай, с какими новостями я к тебе пришел?

Лигов чувствовал, что Козакевич принес ему приятную новость, но какую? Он терялся в догадках. Контр-адмирал сжалился над ним:

— Ну, не буду тебя терзать. Возьми — читай и рассказывай. — Он протянул капитану два письма. Первое было от Ольхова. Лигов быстро пробежал его взглядом. Бывший представитель Русско-Американской компании в Гонолулу писал: «Тщусь очень видеть вас. Возможность есть приобрести гарпунные пушки для охоты на китов, коими будут вооружаться американские китобойные суда… Как бьет китов Рогов? Его ждет семья…»

Лигов, полный благодарности Ольхову, принявшему такое горячее участие в его деле, вскрыл второй конверт и радостно улыбнулся, взглянув на контр-адмирала засиявшими глазами. Письмо было от Марии. Она сообщала, что выехала к нему на клипере «Иртыш», который посылается в восточные русские воды для охраны их от иностранных браконьеров.

— Да и я получил о сем депешу, — сказал Козакевич. — «Иртыш» будет рейдовать в наших местах. Великая нам подмога!

После первых минут радости Лигова охватило беспокойство. Подсчитывая, сколько уже времени Мария находится в пути, и пересчитывая названия портов, в которые клипер будет заходить, капитан воскликнул:

— Боже мой! Неужто мы еще полтора года не увидимся?!

— «Иртыш» в наши воды раньше не придет, — кивнул Козакевич.

— Тогда я его встречу в Гонолулу, — оказал Лигов. Это было его окончательное решение.

Отправив «Аляску» в Нагасаки и приказав Белову после продажи японцам жира и уса возвращаться в бухту Надежды, Лигов поднял на своей шхуне паруса и взял курс на Гонолулу.

«Мария» прибыла на несколько часов раньше клипера. Лигов не успел съехать на берег, как в бухту вошел «Иртыш».

…— Мария, Мария! — с волнением говорил Лигов, крепко сжимая руки девушки. — Сколько времени минуло в разлуке. Как я ждал тебя!..

Олег Николаевич с любовью смотрел в ее лицо. Он забыл обо всем, что было вокруг, и видел перед собой только Марию. Наконец-то они вместе! Она не изменилась: такие же темные горящие глаза и тяжелые черные косы.

— Мария!.. — Лигов сделал движение, чтобы обнять Марию, но она отвела его руки и тихо, чтобы никто, кроме них, не услышал, сказала:

— Я люблю тебя, Олег!

Девушка произнесла это без смущения, но чувствовалось, что она с трудом сдерживает волнение. На ее смуглых щеках пылал румянец, губы были полуоткрыты, словно ей не хватало воздуха. Мария взяла Лигова под руку и громко проговорила:

— Пойдем, я познакомлю тебя с попутчиками.

Они направились к небольшой группе людей в штатском платье, стоявших недалеко от них, у трапа. Лигов осмотрелся. На клипере «Иртыш», который стоял на якоре в Жемчужной бухте, было все тихо. Отзвучали последние команды офицеров, на палубе остались только немногие пассажиры и вахтенные. Остальные в своих каютах готовились сойти на берег после многомесячного путешествия.

— Ты должен поблагодарить господина Ясинского, — быстро вполголоса проговорила Мария. — Это он устроил меня на «Иртыш» как свою дальнюю родственницу.