Трагедия 22 июня: блицкриг или измена? Правда Сталина - [337]

(Мотов В. НКВД против Абвера. М., 2005. С. 282).

Зловещее значение этого факта проявляется прежде всего во времени его свершения — весной 1942 г.

Почему должно было произойти такое, по сути дела уникальное (до известного) параллельно-последовательное совпадение событий: весной 1942 г. самолет с Самохиным хрен знает почему залетает к гитлерюгам, а у него на руках документы советского военного планирования на летнюю кампанию 1942 г., в т. ч. и директива СВГК, а также оперативная карта, чуть позже опять-таки хрен знает почему к вам залетают гитлерюги со своей документацией о планах проведения летней 1942 г. кампании гитлеровского вермахта, а в это же самое время на эти события накладывается странный зондаж японским морским офицером своего германского коллеги в Токио на предмет возможного согласия рейха на заключение тайного сепаратного мира с СССР на почетных условиях?!

Здесь прежде всего следует иметь в виду, что под впечатлением мощного контрнаступления советских войск под Москвой японское руководство обсудило в середине февраля 1942 г. требование немцев о выступлении против СССР и пришло к выводу, что оно преждевременно. Сиречь это означало, что угроза нападения Японии на СССР снизилась. И это несмотря на то, что Гитлер лично давил на японского союзника, требуя от него выступить именно весной 1942 г., обещая, что будет возобновлено крупное наступление на Восточном фронте. Короче говоря, Токио послал требования Гитлера к «японской матери», и Сталин знал об этом.

Соответственно выходит, что зондаж был инициативой сугубо японской. А учитывая, что зондаж осуществлял японский морской офицер, что руководств японского ВМФ к тому моменту уже отчетливо осознало, во что она вляпалось, напав на США, — трудности, которые испытывал японский ВМФ, были колоссальные. И более бешеной была ярость американцев, рассвирепевших на Токио из-за Перл-Харбора. Поневоле складывается впечатление, что это была серьезная провокация, рассчитанная на то, чтобы вбить клин между союзниками по антигитлеровской коалиции (японцы, кстати говоря, то же самое затеяли и весной 1945 г., т. е. уже после Сталинградской битвы), в первую очередь между СССР и США.

В то же время нельзя не отметить и того, что впечатление, что это была провокация, — впечатлением, но какого же, миль пардон, … она должка была, во-первых, по времени совпасть с обоими странными залетами наших и гитлеровских высокопоставленных офицеров с важнейшими документами на руках, а во-вторых, в основных чертах едва ли не полностью реанимировать сценарий тройственного военно-геополитического заговора с участием германских, советских (во главе с Тухачевским) и японских высокопоставленных военных, основное, советское звено которого было ликвидировано еще в 1937 г.

Кто бы объяснил, что за всем этим стоит? Особенно если учесть, сколь настойчиво добивался СССР после войны возможности допросить того же В. Шелленберга, а бывшие союзники мало того что открыто мешали этому, так еще, в конце концов, устроили бывшему обершпиону рейха «ураганный рак», в результате которого он весьма быстро «дал дуба», не дождавшись страшившей в первую очередь союзников заслуженной встречи с советскими чекистами.

И вот еще что в отношении весны 1942 г. В ЦА МО РФ (Оп. 24121. Д. 3. Л. 599) на вечном хранении находится одно из многочисленных донесений нелегального резидента ГРУ в Швейцарии «Дора» (Шандора Радо) от 25 сентября 1941 г. Ввиду его краткости приведу содержание донесения полностью: «От берлинского представителя японского агентства Домей получил следующую информацию «В высоких кругах немецкого офицерства все больше укрепляется точка зрения, что ввиду провала планов молниеносной войны победа невозможна, и нужно ждать поражения и большевизации всей Европы, если не удастся заключить сепаратный мир с Англией. Но для этого нужно сначала ликвидировать Гитлера и установить военную диктатуру. Большая часть генералитета все же еще пока за Гитлера и согласна на переворот в Германии только в том случае, если победа не будет достигнута весной 1942 г.» (в рассылке указаны следующие адресаты: Сталин, Молотов, Ворошилов, Маленков, Берия).

Так вот, кто бы и в самом-то деле вразумительно объяснил, почему между столь разрозненными фактами вдруг ни с того ни с сего начинают возникать силовые линии взаимного притяжения чуть ли не на грани автономного выстраивания хотя и смутной, но все-таки какой-то общей картины?

Правда, желая склониться к варианту, что все-таки то была случайность, т. е. залет Самохина на временно оккупированную гитлерюгами территорию, любой окажется вынужденным притормозить свои желания, ибо до поражения под Харьковом наши войска «доблестно» довели все тот же Тимошенко, на ком и так безмерная вина за трагедию 22 июня 1941 г. (не зря же он до конца жизни упрямо воздерживался от написания мемуаров), а трагедия под Харьковом поразительно напомнила трагедию 22 июня, только в масштабах одного фронта, и один из самых гнусных врагов нашей Родины — в скором будущем печально знаменитый лысый кукурузник-троцкист «Мякита» Сергеевич Хрущев.